Советский стереотип поведения. Поведенческий стереотип

Стереотип поведения Википедия

«Помню, когда я был ребёнком и увлекался Майн Ридом, одна весьма культурная дама сказала мне: «Негры — такие же мужики, как наши, только чёрные». Ей не могло прийти в голову, что меланезийская колдунья с берегов Малаиты могла бы сказать с тем же основаньем: «Англичане — такие же охотники за головами, как мы, только белого цвета». Обывательские суждения иногда кажутся внутренне логичными, хотя и основываются на игнорировании действительности. Но они немедленно разбиваются при соприкосновении с оной.Для средневековой науки Западной Европы этнография была не актуальна. Общение европейцев с иными культурами ограничивалось бассейном Средиземного моря, на берегах которого жили потомки подданных Римской империи, частично обращённые в ислам. Это, конечно, разделяло их с «франками» и «латинами», т. е. французами и итальянцами, но наличие общих корней культуры делало разницу не настолько большой, чтобы исключить взаимопонимание. Но в эпоху великих географических открытий положение изменилось коренным образом. Если даже можно было назвать негров, папуасов и североамериканских индейцев «дикарями», то этого нельзя было сказать ни про китайцев, ни про индусов, ни про ацтеков и инков. Надо было искать другие объяснения.В XVI в. европейские путешественники, открыв для себя далекие страны, невольно стали искать в них аналогии с привычными им формами жизни. Испанские конкистадоры стали давать крещеным касикам титул «дон», считая их индейскими дворянами. Главы негритянских племен получили название «королей». Тунгусских шаманов считали священниками, хотя те были просто врачами, видевшими причину болезни во влиянии злых «духов», которые, впрочем, считались столь же материальными, как звери или иноплеменники. Взаимное непонимание усугублялось уверенностью, что и понимать-то нечего, и тогда возникали коллизии, приводившие к убийствам европейцев, оскорблявших чувства аборигенов, в ответ на что англичане и французы организовывали жестокие карательные экспедиции. Цивилизованный австралийский абориген Вайпулданья, или Филипп Робертс, передаёт рассказы о трагедиях тем более страшных, что они возникают без видимых причин. Так, аборигены убили белого, закурившего сигарету, сочтя его духом, имеющим в теле огонь. Другого пронзили копьем за то, что он вынул из кармана часы и взглянул на солнце. Аборигены решили, что он носит в кармане солнце. А за подобными недоразумениями следовали карательные экспедиции, приводившие к истреблению целых племен. И не только с белыми, но и с малайцами у австралийских аборигенов и папуасов Новой Гвинеи часто возникали трагические коллизии, особенно осложненные переносом инфекции.30 октября 1968 г. на берегу реки Манаус, притока Амазонки, индейцы атроари убили миссионера Кальяри и восемь его спутников исключительно за бестактность, с их точки зрения. Так, прибыв на территорию атроари, падре известил о себе выстрелами, что; по их обычаям, неприлично; входил в хижину-малоку, несмотря на протест хозяев; выдрал за ухо ребёнка; запретил брать кастрюлю со своим супом. Из всего отряда уцелел только лесник, знавший обычаи индейцев и покинувший падре Кальяри, не внимавшего его советам и забывшего, что люди на берегах По совсем не похожи на тех, кто живёт на берегах Амазонки.»

Л. Н. Гумилев «Этногенез и биосфера Земли»; Часть первая, о видимом и невидимом; I. О полезности этнографии; Несходство этносов.

wikiredia.ru

Советский стереотип поведения: germanych

На фото: 33-й цех МРТЗ, Москва, 1969 год / pastvu.com/u/Otrada

В прошлой статье я кратко пробежался по тем опциям, которые, как считается, отличают один народ от другого и предметно показал, что главным фактором является вовсе не этническая принадлежность, язык или занимаемая территория, а превалирующий стереотип поведения. Это значит, что все представители некоего народа в определённых обстоятельствах поступают (или, по крайней мере, хотят поступать) так, как это положено в соответствии с базовым поведенческим стереотипом. И это вовсе не какой-то осознанный выбор, а сугубо подсознательный императив. Вот с этой точки зрения и рассмотрим базовый поведенческий стереотип советских людей, что, в частности, даст нам ответ на вопрос, почему не стихает пресловутая советская ностальгия (местами переходящая в прогрессирующую шизофреническую совкофилию).

За многие годы полевых исследований по теме «советский человек» про стереотипы этого человека понаписано всякого разного. Те, кто защищают в интернете «Светлый Образ Прошлого» просто тупо цитируют «кодекс строителя коммунизма», настаивая на том, что советский человек – это самое лучшее, что только могло случиться в мировой истории с типом «человек». Эта сусальная сказочка, правда, настолько не коррелируется с реальным советским человеком, что вызывает только желание покрутить у виска в адрес тех, кто эту сказочку пытается тиражировать.

С другой стороны, те, кто навешивают на пресловутого советского человека исключительно негативные качества, тоже впадают в известный самообман. Ошибка в том, что личность современных интернет-совков – то есть агрессивных шизофреников, любящих гавкать в интернете на любого, кто рассказывает про СССР правду – неправомочно экстраполируют на советского человека. А современный совок и советский человек – это далеко не одно и тоже.

Например, утверждают, что советский человек был абсолютно пассивен и неспособен на самостоятельный яркий поступок. Такого рода утверждения вызывают неприятие, скажем, если изучить хотя бы освоение Целины, когда тысячи и тысячи комсомольцев – то есть советских людей – добровольно, романтических представлений ради, ехали в пустынные степи, где их жлаи ураганы и морозы, чтобы что-то там такое осваивать. Это явно не поведение социального пассивного человека.

На фото: Приезд ярославской молодежи на целину / yararchive.ru

Или, например, небезызвестный galkovsky писал, что у советского человека не было понятия чести. Тоже спорно, во-первых, что у советских людей не было понятия чести, а, во-вторых, что у несоветских людей понятие чести присутствует в обязательном порядке. Или его же (galkovsky) утверждение, что советские люди только «тыкают». Это вообще мимо кассы. Кстати, у советских людей вообще был определённый язык, когда обращение на «Вы» могло носить как уважительный характер, так и характер указания на дистанцию. Особое советское «выканье» могло сразу поставить на место зарвавшегося посетителя.

Вообще, таких деталей, проистекающих из советского образа жизни, можно накидать немало. Например, можно сказать, что советский человек боялся объектива. Это было даже курьёзно, когда люди могли быть веселы и непринуждённы, но стоило направить на них фотокамеру, так их лица каменели, словно они проглотили кол. Ещё хуже обстояло дело у советского человека, когда на него направляли кино– или телекамеру. Непривычен был советский человек к тому, чтобы раздавать интервью направо и налево. С другой стороны, ничего специфически советского в таком поведении не было. Просто в СССР было мало фотоаппаратов, а уж телекамеры на улице даже Москвы были такой редкостью, что с непривычки народ терялся. Но наверняка и в какой-нибудь Франции в начале XX века простой народ точно также себя вёл. То есть тут вопрос не политического строя, а банальной технической отсталости СССР от западных стран.

В общем и целом, резюмируя, можно сказать, что все эти определения советского человека через какие-то мелкие типовые детали его характера, по существу ничего не объясняют. Например, если даже признать, что советский человек пассивен, то что, собственно, это объясняет? Как может возникнуть целый народ – а мы ведь говорим о советском народе – на базе такой черты характера, как социальная пассивность? Ну согласитесь, сложно отвечая на вопрос, чем примечателен это народ, отвечать: «а он социально пассивен».

Народ, который пусть и под присмотром коммунистов, а запустил человека в космос, понастроил железных дорог, наклепал армаду танков, снял кинофильм «Иван Васильевич меняет профессию» и вот это вот всё – и про такой народ можно сказать только то, что составляющие его члены социально пассивны? Как-то не сходится.

Вообще, конечно, не существует какого-то одного раз и навсегда привязанного к народу поведенческого стереотипа, который только и определяет данный народ. Более того, про людей, входящих в тот или иной народ, можно сказать, что в их мозгах присутствует некая иерархическая модель поведенческих стереотипов. Причём какие-то стереотипы присущи всем людям, вне зависимости от того, к какому народу они принадлежат.

Например, мать заботится о своих детях, а в случае опасности готова пожертвовать собой, лишь бы осталось в живых её дитя. Это поведенческий стереотип? Безусловно. Однако очевидно, что он характерен вообще для всех человеческих матерей на земле и принадлежность к какому-то отдельному народу тут вообще ничего не объясняет.

На фото: Собственно, это стереотип всех млекопитающих.

С другой стороны, есть характерные стереотипы. Например, жители Полинезии, отдыхая, катаются на волнах. А жители северных широт ходят по лесу на лыжах. Однако это стереотипы поведения, привязанные к природным условиям. Отправь русского в Полинезию и он забудет про зимние лыжи. Да к тому же, финны тоже ходят на лыжах, а русскими от этого не становятся.

То есть если вдуматься, то представитель одного народа отличается от представителей всех остальных не каким-то отдельным поведенческим стереотипом, а пакетом таких стереотипов. Ну вот, скажем, как русского отличить от украинца в бытовом плане? Да вроде не так это и просто. Однако если описывая двух людей, про одного из них сказать, что он любит сало, и очень домовит в плане личного хозяйства (вплоть до скупердяйства), а другой – «душа на распашку» и при этом не дурак выпить водочки, то мы скорее всего определим, кто из них русский, а кто украинец. Ошибка возможна, ибо это вопрос статистический, а не генетический, и всё же такие бытовые стереотипы поведения нам кое о чём да говорят. Это конечно чистые штампы, но штампы обычно составляются из статистически наблюдаемых характерных черт характера тех или иных народов.

С советским человеком в этом плане имеется сложность следующего порядка. Как я говорил, советский народ коммунисты стали строгать из подручных народов, оказавшихся в СССР. И в целом с какими-то мелкими этническими особенностями исходных народов коммунисты не только боролись, но даже подчёркивали их в духе «пролетарского интернационализма». Поэтому, например, в бытовом плане советские люди с разной этнической основной продолжали функционировать в рамках своих этнических стереотипов. Скажем, жители Средней Азии кушали плов, русские жареную картошку и пельмени, украинцы налегали на сало и горилку, белорусы уплетали драники и т.д. и т.п. Вот на этом, нижнем уровне поведенческих стереотипов, советские люди оставались как бы в пределах своих исходных поведенческих кодов.

Но когда советский человек становился советским человеком? Ответ очевиден – в общественном пространстве. У себя на кухне ты можешь быть грузином, армянином или латышом, но «в обчестве» – ты советский человек. И что же это значило? Какой тут был главный поведенческий стереотип? Трудовые отношения. Тут, как говорится, двух мнений быть не может. То есть советский человек во всей своей красе проявлялся именно в сфере производства. И это, на самом деле, очень важный поведенческий стереотип, который делал советского человек непохожим на представителя любого другого народа.

На фото: Родители готовят к приему детей пионерлагерь «Дружный», 1967 года / pastvu.com/u/Otrada

Ум поверхностный может сказать: а чем же так советское производство отличалось от современного или, скажем, американского 70-х годов XX века, ну или российского дореволюционного? Вроде бы всё то же самое – человек идёт на работу, находится на ней положенное время, выполняет задания по работе, получает за это зарплату. Всё вроде одинаково. Одинаково? А вот и нет.

Приведу один пример.

Совсем недавно в одной компании беседовал я с неким старым строителем-монтажником. Он ещё строил панельные хрущёвки – под самый занавес строительства этих видов домов в СССР. Естественно всякие строительные случаи рассказывал. Мне в рамках данной темы кажется примечательным вот какой случай.

Однажды, рассказывал мной знакомый, они сдавали дом. Построили, остеклили и далее кто-то его должен был предварительно принять, кажется прораб. И вот значит прораб говорит моему знакомому (а он был бригадиром) – «одно окно не остеклено в таком-то подъезде». Ну мой знакомый прошёл весь подъезд, нету неостеклённых. Всё нормально – во всех окнах рамы со стёклами. Прораб снова осмотрел дом с улицы и говорит – вон окно неостеклённоё. Что за чёрт? Пошли вместе. Каждую квартиру в подъезде комната за комнатой проверили. Всюду стёкла стоят как новенькие. Для чистоты эксперимента ещё в смежных подъездах проверили. Всё нормально, всюду стёкла. А на улицу выходят – вон оно, окно печальное без стёкол стоит. В итоге оказалось следующее.

На фото: строительство домов, 1960-е

Когда монтировали дом из блоков, то в одной из квартир вместо панели с дверью поставили глухую панель. И, естественно, никто из строителей даже не догадывался, что за этой панелью ещё одна комната. А с улицы она видна, естественно. Что делать? Пробили дыру под дверь в этой глухой панели. «Ну конечно в плане безопасности ухудшили панель» – сказал мой знакомый. «Впрочем, – добавил он чуть подумав – в СССР были такие высокие стандарты прочности, что нагрузку всё равно панель выдержит». Наверное в самом деле выдержала и подъезд не сложился. Хорошие были стандарты прочности. Но я не об этом.

Этот мой знакомый, говоря про СССР – а дело было на загородной латифундии – иначе как «Совдепом» тут страну не называл. С большим сарказмом он отзывался о том, как в Совдепе регламентировали не только максимальный размер участка, но и максимальный размер дачного домика (он называл параметры, но я забыл, запомнил только, что параметры были очень маленькими), и даже что можно было сеять на этом участке и в каком количестве, а чего, стало быть, нельзя. То есть мой знакомый об СССР, как системе, отзывался весьма критично. Однако же при всём том именно свою работу в то время он считал полезной людям. Потому что вон сколько домов они понастроили. А то, что в каком-то запросто могли перепутать панель с дверью на глухую – ну так что с того? И я так скажу – вот это типичный советский человек именно по своим поведенческим стереотипам. Он конечно сейчас ничего не строит (кроме своих загородных владений), но оценки-то свои не меняет.

Как воспринимает свою работу человек в нормальной экономической системе? Да достаточно просто, если не сказать, банально. Он знает, что предприятие, на которое он устроился, должно приносить прибыль. Если оно приносит прибыль, то есть его продукция или услуги востребованы конечным потребителем, то и зарплата такого человека стабильна, и даже растёт. Из этого проистекает следующий стереотип поведения – человек пытается определить, какая работа максимально востребована обществом, пытается овладеть специальностью, которая даст ему возможность заниматься такой работой, затем старается стать лучшим в своей специальности, чтобы попасть на работу в самую лучшую фирму с самой высокой прибылью и, соответственно, с самыми высокими зарплатами. Безусловно, не все ведут себя именно так, но практически все рассматривают именно такой стереотип поведения, как наиболее разумный и предпочтительный.

Однако, как раз в обычных странах именно этот производственный стереотип поведения вообще не является отличительной особенностью для какого-то отдельного народа. Ибо в соответствии с этим стереотипом ведут себя все в любой стране. Ну разве что где-то есть «перегибы на местах», как в той же Японии, в которой этот стереотип доведён до такого предела, что многие японцы вообще только то и делают, что работают и работают, доказывая свою нужность фирме. Но это частности. А в целом, если сказать про человека, что он выучился, ну скажем на программиста, и стал таким хорошим программистов, что его приняли, ну, скажем, в Google и попросить определить на этом основании его национальную принадлежность, то в ответ можно только пожать плечами – да кто же знает, кто он по национальности? Может индус, может китаец или русский, или американец, или француз. Любой из перечисленных может себя так вести.

Совсем иной дело советский человек. Вот у него производственный стереотип поведения был совершенно иным. И именно он в первую очередь определял советского человека.

Конечно, были в СССР люди, которые точно также исповедовали описанный выше производственный стереотип поведения. Скажем, молодой парень говорил себе: «а ведь самое лучшее в СССР – это ездить заграницу, пойдука я в мореходное училище, стану моряком на торговом флоте, устроюсь в загранплавание и всё у меня будет в полном шоколаде». Так рассуждающий человек, хотя и жил в СССР, конечно же был не советским человеком. Как уж он сохранил нормальные поведенческие стереотипы – вопрос другой. Но вся мощь советского государства и коммунистической системы в воспитательно-пропагандистском аспекте была заточена на то, чтобы людей с такими поведенческими стереотипами становилось в СССР всё меньше. А всё больше становилось людей с советским поведенческим стереотипом. И самое время его уже описать.

На фото: совещание у директора завода, 1968 г.

Советский человек работал за зарплату точно также, как и вообще любой человек. Но он никогда не был замотивирован на результаты своего труда. Советский человек получал некий план, который сформировал кто-то где-то и он должен был этот план выполнить, а желательно ещё чуть-чуть перевыполнить (хотя бы на один процент), чтобы к своей зарплате получить ещё премиальные. При этом что конкретно выпускает предприятия, на котором он работает, советского человек совершенно не волновало. Не в том смысле, что он точил какую-то болванку и не знал, в какое изделие эта болванка будет вставлена (хотя могло быть и такое), а в том смысле, что ему было всё равно, бросятся ли его изделие покупать другие советские граждане или оно будет годами пылиться на полках магазина, поскольку никому не нужно. Главное – ему дали план, он его выполнил. Всё.

В замечательной комедии «Печки-лавочки» герой Шукшина рассуждает: «Живём мы в деревне хорошо. Получаю я свои сто рублей исправно. Но что-то тут есть неправильное. Я, например, вспахал и посеял и деньги свои получил, а хлеб вдруг возьми и не родись. Как так? Мы все довольные и при зарплате, а хлеба нет?» Это опасная постановка вопроса для советской системы. Так рассуждающий человек показывает, что он весьма сомнительный советский человек. Ведь эдак можно договориться до того, что зарплата должна находиться в соответствии с прибылью, которая будет получена предприятием (или совхозом), в котором трудится данный работник. Советский человек должен быть роботом. Ему дали план, он его выполнил и именно за это – за факт выполнения плана – а не за конечный результат всей работы предприятия, он и получает зарплату.

На фото: Работница Битцевской фетрообувной фабрики, 1950-60 г.г. / pastvu.com/u/noginka

Таким образом у него выстраивался иной стереотип поведения. Не поиск максимально оплачиваемой работы в самой успешной фирме, а просто отбывание рабочего времени и действия в рамках выполнения плана. Советский человек просто не смог бы понять такую постановку вопроса: «Ваше предприятие ведь гонит редкостный брак и халтуру, которую никто не покупает, так за что ты получаешь зарплату? Ведь по хорошему тебе вообще зарплату платить нельзя». Советский человек на это ответил бы: «Я на работу прихожу вовремя? Прихожу. Работаю столько, сколько положено? Работаю. Свой личный план выполняю? Выполняю. Значит я правильный член общества и ты мне мои тити-мити изволь вовремя плати 5-го и 20-го, а то я на тебя в обком напишу». Вот классическая реакция советского человека.

То есть вообще, советский человек с юности ориентировался либо на работу «по интересам», а не по её экономической важности для общества, либо – случай условных пэтэушников – просто на работу как таковую. В СССР ведь все должны работать? Должны. А выбор для школьника с невысокой тягой к знаниям невелик. Так куда идти? Да в ПТУ после 8-го класса. А после ПТУ – на какой-нибудь завод – вообще без разницы на какой, главное, что это завод или фабрика и свои 160 рублей в месяц он иметь будет. А если повезёт устроиться на военный завод (там платили повыше), то и 180, а то и более – так это вообще считай жизнь удалась.

А если завод или фабрика (или другое какое предприятия) достаточно крупные, так ещё и квартиру через какое-то время «дадут». То есть пришёл на завод, поработал там несколько лет, идёшь в профком и говоришь: «Хочу жениться, а квартиры у меня нету. Давайте, а то уйду». Ну ставят его в очередь на квартиру. Опять же, от предприятия зависло, очередь могла лет десять идти, а могли и быстро дать (кстати, подробнее вопрос с выделением квартир в СССР рассмотрен в моём фильме «Что такое Совок?» https://germanych.livejournal.com/298848.html, посмотреть который настоятельно рекомендую всех, кто ещё не посмотрел). И советского человека вообще не интересовало – а с какой стати его завод, который выпускает давным-давно устаревшие телевизоры, должен ещё его обеспечивать квартирой?

Но советский стереотип поведения был совсем иным. В рамках советской модели поведения советский человек мыслил себя только так: получу специальность, устроюсь на какое-нибудь предприятие, буду получать стабильно зарплату, потом квартиру получу (что, кстати, срабатывало далеко не всегда), в общем, буду жить «как все».

И не важно, советский человек был крестьянином, рабочим, инженером или библиотекарем, но мыслил он себя и свою жизнь исключительно в рамках именно такой модели поведения.

Опять же, советское предприятие (или учреждение) отличалось от современного. На советском предприятии (учреждении, совхозе и т.д. и т.п.) был партком и полностью от него зависящий профком. По линии профкома проходили разные милые ништяки, типа оплаты части стоимости путёвок в пионерлагерь для детей (советский человек конечно забывал, что за всю свою жизнь в виде профвзносов он выплачивал в фонды профсоюзов такие суммы, что мог бы и сам оплатить путёвку своему ребёнку). Опять же, разные профсоюзные собрания, которые представляли из себя известного рода развлечения. Партком же проводил постоянную накачку «давай, давай, выполним и перевыполним план». В рамках этой накачки советский человек испытывал известного рода гордость от выполнения и перевыполнения плана. Иной раз предприятию давали «переходящее красное знамя» (опять же, за подробностями – см. мой фильм «Что такое Совок?»). Причём, поскольку советский человек был отрешён от результатов своего труда, его не волновало насколько в самом деле людям в стране было нужно то, что с перевыполнением плана выпустило его предприятия. Отсюда возникала особая советская гордость – не за качественный продукт, а за выполнение плана. Завод мог выпускать какую угодно халтуру, но если конкретный дядя Вася перевыполнял план по выпуску этого говна, он мог попасть на доску почёта. А это – ого-го как котировалось у советских людей.

На фото: красный уголок заводоуправления ЗИЛ

То есть всё это в целом скалачивало советских людей в некую над семью в рамках своего предприятия. Притом, что в СССР вообще люди крайне редко переходили с одной работы на другую и большинство людей как приходили на завод или в НИИ в молодости, так и работали там до пенсии (а тех, кто часто переходил с предприятия на предприятие, называли «летунами» и в рамках советского стереотипа поведения это не благословлялось).

А если ещё учесть, что в силу очень слабой автоматизации, советские заводы и фабрики были очень многочисленными, то советский человек ещё испытывал дополнительное воодушевление от причастности к чему-то огромному и впечатляющему. А что? Прошлись бы вы, скажем, вдоль главного сборочного конвейера ЗИЛа или КАМАЗа – прочувствовали бы масштаб. (кстати, современные мегакомпании типа Google или Microsoft по этим показателям порой весьма напоминают Совок, только на ином технологическом уровне).

На фото: автосборочный корпус ЗИЛ.

В итоге для советского человека, который с молодости отработал на одном и том же предприятии лет двадцать, рабочее время становилось пожалуй даже более важным, чем время у себя дома. Особенно если учесть, что на крупных предприятиях работники одного и того же предприятия компактно жили в одних домах, их деи жили в одной и той же районной школке, ездили в один и тот же пионерлагерь. То есть соседи дома были одновременно и работниками одного и того же завода, что ещё больше стирало границу между рабочим и личным временем.

На фото: фрагмент инструментального корпуса ЗИЛа

Вокруг советских завода, фабрики или НИИ создавалась некая субсреда единого жизненного цикла, в котором совершенно неважным было что конкретно выпускалось на этом заводе, фабрике или проектировалось в НИИ, и жизнеориентирующими выступали совершенно другие факторы, ну тот же фактор перевыполнения плана или получения звания «Ударник коммунистического труда». Это, собственно, и был Совок во всей его красе, как совершенно специфическая общественная среда.

И вот это и есть совершенно специфический исключительно для советского человека стереотип поведения. И советскому человеку в принципе невозможно объяснить, почему после 1991 года обанкротились и закрылись очень многие советские заводы и фабрики. Он не понимает таких факторов, как «конкурентное преимущество», «прибыль» и т.п. Его мир выстраивался вокруг завода или НИИ и всё что он умел и хотел за границами этого мирка просто не могло существовать. И он был уверен, что завод или НИИ обязаны существовать. Вот просто – обязаны существовать и всё. Ведь он со своей стороны всё делал честно, честно приходил к началу смены, честично выполняло и перевыполнял план. За это 5 и 20 получал «тити-мити». И вдруг какие-то злые чубайсы взяли и закрыли его вселенную – его завод или НИИ. И советский человек не может понять, за что с ним так обошлись. Поэтому он вечно причитает про то, что закрылся такой-то завод, сякая фабрика, то НИИ, это ЦНИИ. Ведь это элементы его жизненного пространства, а не экономические объекты, которым положено исчезать, если они неэффективны.

Так вот, вся это совкофилия держится вовсе не на современных телепередачах, не на каком-то там желании справедливости. Это всё мелочи. Совкофилия держится на том банальном факте, что миллионы живущих сегодня людей – это советские люди. Они старые, они не сидят в интернете и не ведут виртуальную войну за «Светлый Образ прошлого», более того, они не станут отрицать того, как плохо обстояло дело в советских магазинах. Но при всём том, они-то про себя знают, что они всю свою жизнь работали на заводах, в НИИ, на других предприятиях, никогда не прогуливали, честно выполняли план, и хотя все они совокупно ежегодно выпускали разной продукции на миллионы рублей всякого неконкурентного говна, в их поведенческом стереотипе важным было только то, что они выполняли план. И сейчас они с теплотой вспоминают те дни, когда можно было просто пойти на любой завод, работать на нём до самой пенсии, каждое 20-е число получая аванс, а каждое 5-е – зарплату и вне зависимости от того, какое убожество выпускал этот завод, ощущать себя правильным честным человеком, живущим в сообществе точно таких же правильных и честных людей.

Вот что такое советский стереотип поведения. Так что пока эти люди не уйдут с их воспоминаниями и с их советским стереотипом поведения – их трагедия в том, что он сегодня уже не востребован – так вся эта совкофилия и будет тянуться.

На фото: Первомайская демонстрация, начало 1960-х (на заднем плане здание КГБ СССР до реконструкции).

Но самое главное, не надо этих советских людей, многие из которых никогда даже не прикасались к компьютеру, смешивать с интернет-совками. Среди совков конечно тоже есть советские люди. Но основная их часть за пределами интернета. Лично у меня к этим людям нет никакого негативного чувства. Они так жили. Их так воспитывали. И ещё неизвестно, что было бы с нами, родись мы лет на 20-30 пораньше, то есть пройди мы весь это путь, что и эти давно состарившиеся советские люди. Кому-то из них хватило ума понять, что исчез советский мир, а кто-то так и кряхтит по стариковски про закрытые заводы и стройки пятилеток. Но постепенно эти последние осколки советского народа рассасываются. Бесчеловечный коммунистический эксперимент длинною в 70-лет показал, что искусственно вырастить новый народ не получится. Даже при всём напряжении коммунистической репрессивной и агитационно-пропагандистской машины

Если вам понравился материал, можете перевести любую сумму, воспользовавшись данной формой:

germanych.livejournal.com

Стереотип поведения — Википедия (с комментариями)

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Стереоти́п поведе́ния — в пассионарной теории этногенеза, система поведенческих навыков, передаваемых из поколения в поколение посредством сигнальной наследственности, специфичная для каждой этнической системы.

Структура

Стереотип поведения этноса имеет внутреннюю структуру, включающую строго определённые нормы отношений:

между коллективом и индивидом,
индивидов между собой,
внутриэтнических групп между собой,
между этносом и внутриэтническими группами.

Стереотип поведения также включает навыки адаптации в ландшафте и нормы отношения к иноплеменникам.

В динамическом этносе стереотип поведения крайне изменчив. В каждой новой фазе этногенеза этнос делается непохожим на самого себя, хотя преемственность традиции сохраняется. Таким образом, в стереотипе поведения можно выделить две части: статическую, уникальную для этнической системы и отличающую её от других; и динамическую, определяющуюся фазой этногенеза и уподобляющие этническую систему другим в той же фазе этногенеза. В гомеостатических этносах стереотип поведения стабилен и передаётся из поколения в поколение почти без изменений.

Цитаты и примеры Л.Н.Гумилева

« Когда какой-либо народ долго и спокойно живёт на своей родине, то его представителям кажется, что их способ жизни, манеры, поведение, вкусы, воззрения и социальные взаимоотношения, то есть все то, что ныне именуется «стереотипом поведения», единственно возможны и правильны. А если и бывают где-нибудь какие-либо уклонения, то это — от «необразованности», под которой понимается просто непохожесть на себя.»

</blockquote> </td> </tr> </table>

«Прошло немало времени, прежде чем был поставлен вопрос: а не лучше ли примениться к аборигенам, чем истреблять их? Но для этого оказалось необходимым признать, что народы других культур отличаются от европейских, да и друг от друга, не только языками и верованиями, но и всем „стереотипом поведения“, который целесообразно изучить, чтобы избегать лишних ссор. Так возникла этнография, наука о различиях между народами.»

</blockquote> </td> </tr> </table>

Источники

Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера Земли. СПб.: Кристалл, 2001. ISBN 5-306-00157-2
[gumilevica.kulichki.net/MVA/mva09.htm Мичурин В. А. Словарь понятий и терминов теории этногенеза. М., 1993]

См. также

Напишите отзыв о статье "Стереотип поведения"

Отрывок, характеризующий Стереотип поведения

– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека. – Но она! – Она любит вас. – Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру. – Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер. – Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь. – Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им. – Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота… – Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это. – Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня. – Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.

Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу. Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело. Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись. – И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение. Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год. Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия. Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие. Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан. Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее: – Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал… Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась… На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно». Лакей хотел войти, чтобы убрать что то в зале, но она не пустила его, опять затворив за ним дверь, и продолжала свою прогулку. Она возвратилась в это утро опять к своему любимому состоянию любви к себе и восхищения перед собою. – «Что за прелесть эта Наташа!» сказала она опять про себя словами какого то третьего, собирательного, мужского лица. – «Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое». Но сколько бы ни оставляли ее в покое, она уже не могла быть покойна и тотчас же почувствовала это.

wiki-org.ru

Стереотип поведения Википедия

ru-wiki.ru

Культурно-поведенческий стереотип | Альтернативы

Г.Ю. Беляев к.п.н., центр теории воспитания Института теории и истории педагогики РАО

Предмет воспитания как общественного явления — эстафета поколений, формирование и становление новых поколений, вводимых в полноценный и полноправный контекст культурной традиции.

Под культурой (следуя общекультурной традиции Нового Времени 17-20 веков н.э.) условимся понимать сферы общественной жизнедеятельности, постоянно воспроизводящие ту или иную картину мира, определенные образы мира в сознании и поведении людей, так сказать, «способы жить», взаимодействовать друг с другом, с миром природы согласно определенным обычаям, устоям, правилам, нормам, законам, ритуалам, заповедям.

Известно, что в парадигме современной науки для всех систем живой природы выявлены два канала передачи информации.

Первый канал — генетический — роднит современное человечество как единый биологический вид со всем остальным животным миром. Механизмом передачи информации в нем выступает наследственность и изменчивость. Формирующиеся на их основе динамические стереотипы служат естественно-биологическим фактором адаптации животных и человека к среде обитания, мощным средством условно-рефлекторного поведения.

Второй канал — культурный или культурно-генетический — присущ только человеку. Его основой является так называемая (вслед за И.П.Павловым) ВТОРАЯ СИГНАЛЬНАЯ СИСТЕМА — язык, речь, речевое мышление, связывающее язык и речь в неразрывное и непрерывное диалектическое единство (дихотомию).

Культурный канал информации представляет собой исторически многообразные системы знаков и значений, образов и символов, закрепленных и оформленных в КУЛЬТУРУ КАК СРЕДУ РАЗВИТИЯ СОЦИАЛЬНОГО КОЛЛЕКТИВА И ИНДИВИДА.

Повреждение и разрушение первого канала информации в конечном счете ведет к злокачественным изменениям сообщества, его биологической деградации и депопуляции (вырождению).

Повреждение и разрушение второго канала информации, в конечном счете, ведет популяцию к тому же печальному итогу — но через утрату смыслов жизнедеятельности, через утрату культурной способности мыслить и говорить на родном языке, понимать и передавать детям различные формы, средства и способы организации жизненного опыта.

Практически доказано, что становление второго, собственно человеческого канала передачи информации, давалось человечеству с огромным трудом и стоило сотен тысяч лет противоречивой эволюции, в ходе которой, скажем, трудовые навыки обработки каменных орудий то усложнялись до первобытной виртуозности, то катастрофически упрощались, огрублялись, а то и утрачивались на какое-то время.

Требовалась известная, упорная, долговременная социальная шлифовка форм коллективного сознания и поведения с тем, чтобы человек оставался человеком и, оформляясь природно-биологически, этнически, оформлялся бы и культурно, создавая всякий раз из факта родоплеменного, этнического фактор культурной адаптации, фактор ЭТНИЧЕСКОГО ЭТОСА — ПОВЕДЕНИЯ, МЫШЛЕНИЯ, ПЕРЕЖИВАНИЯ И — ВОСПИТАНИЯ.

Надо было все противоречивое многообразие житейского опыта ПЕРЕДАВАТЬ ПО НАСЛЕДСТВУ. Это стало возможным благодаря ОСОБОМУ МЕХАНИЗМУ АДАПТАЦИИ — КУЛЬТУРНОМУ (ИЛИ КУЛЬТУРНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОМУ) СТЕРЕОТИПУ.

Именно он дополнил стереотип условно-рефлекторный, так называемый динамический, раздвинул до беспредела «вселенную человеческого познания» посредством поистине уникального человеческого качества — РЕФЛЕКСИИ И САМОРЕФЛЕКСИИ по отношению к актам любой деятельности, по отношению К ФАКТУ САМОГО МЫШЛЕНИЯ.

Так стало эволюционно возможно УСТОЙЧИВОЕ РАСШИРЕННОЕ ВОСПРОИЗВОДСТВО СРЕДСТВ, СПОСОБОВ И ОРУДИЙ ТРУДА, ИСКУССТВО, МАГИЯ, РЕЛИГИЯ, ФИЛОСОФИЯ, НАУКА и иные формы общественно-исторического сознания.

ВОСПИТАНИЕ сыграло и продолжает играть ОПРЕДЕЛЯЮЩУЮ РОЛЬ в этом процессе культурной адаптации человека не только к условиям среды обитания, но и к иным, ДРУГИМ, ИНАКОВЫМ культурно-поведенческим средам! Посредством культурно-поведенческого стереотипа педагогика способна выходить на глубочайший, КАЧЕСТВЕННЫЙ анализ феномена ВОСПИТАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА. Недаром именно в отечественной, естественнонаучной, диалектико-материалистической традиции был многогранно фундирован КУЛЬТУРНО-ИСТОРИЧЕСКИЙ, ДЕЯТЕЛЬНОСТНЫЙ ПОДХОД, связанный с именами таких всемирно-признанных, выдающихся психологов, как Л.С.Выготский и С.Л.Рубинштейн.

Вне заложенного Выготским контекста культурно-исторической психологии, по-видимому, был бы значительно затруднен выход таких крупных зарубежных ученых как Жан Пиаже, Джером Брунер, Уильям Маслоу, Карл Рэнсом Роджерс на позиции современной когнитивной и гуманистической психологии. САМО ПОНЯТИЕ ЛИЧНОСТНЫЙ РОСТ, рожденное в недрах гуманистической психологии Маслоу и Роджерса было бы неявным и неполным без ОСОБОГО, ЧИСТО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО ПРИНЦИПА ОПОРЫ НА КУЛЬТУРУ И КУЛЬТУРНЫЙ СТЕРЕОТИП В ВОСПИТАНИИ КАК ОБЩЕСТВЕННОМ ЯВЛЕНИИ.

Под личностным ростом, вслед за мыслителями гуманистической школы психологии, можно понимать такое расширение и углубление жизненного опыта, которое дает человеку возможность присваивать все более высокие, гуманистические способы адаптации и самоактуализации в мире.

Итак, в соотнесении феномена личностного роста с феноменом культурного стереотипа скрыт особенный резерв СОБСТВЕННО ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ РЕФЛЕКСИИ.

Через понятие ВОСПИТАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА, закрепленное в педагогической науке школой акад. АПН-РАО, д.п.н. Л.И.Новиковой в 70-90-х гг.20 века, педагогическим коллективам предстоит в более чем непростой современной социокультурной российской реальности осваивать диалектику единичного, особенного и всеобщего в культурно-поведенческих стереотипах и личностном росте нынешнего «поколения младого, незнакомого».

Какое же из многочисленных определений понятия «культура» целесообразно было бы не только соотнести с понятийным контекстом педагогики, но и «ввести» культуру и культурный стереотип в современный педагогический обиход?

У Я.-А.Коменского «Панпедия» — «Всеобщее воспитание» — подразумевает непрерывность комплексного, всестороннего и ТЕЛОСОФСКОГО, целостного и целевого воспитания человека и общества — посредством «школы жизни»,подразделяющейся на «школу рождения», «школу раннего детства», «школу детства», «подростковую школу», «школу молодости», «школу старости».

Знаменитый «принцип культуросообразности», в единстве с принципами природосообразности и самодеятельности, закрепил в теории воспитания Ф.А.В.Дистервег.

Проблеме «врастания» ребенка в мир взрослых через культуру как системную целостность посвятила свою научную жизнь этнограф, социолог и педагог Маргарет Мид (США). (Ей психологи и педагоги обязаны введением в научный оборот терминов «постфигуративная культура»- жесткая традиция эстафеты поколений от отцов к детям — и «префигуративная культура», в которой передача социального опыта может протекать и наоборот — от младшего поколения к старшему! К примеру, нынешние малыши с легкостью обучают собственных мам и бабушек компьютерным играм).

Конец 20 века ознаменован исторически-востребованной необходимостью перехода ШКОЛЫ к «МУЛЬТИКУЛЬТУРНОМУ ОБРАЗОВАНИЮ».

По В.С.Слободчикову «цели образования» и «пространство культуры» самостоятельны как темы и «в то же время взаимосвязаны в контексте общего понимания природы образования и его содержания» (В.С.Слободчиков,1997). Представление о ЛИЧНОСТНОМ РОСТЕ здесь связано с саморазвитием как фундаментальной способностью человека «СТАНОВИТЬСЯ И БЫТЬ ПОДЛИННЫМ СУБЪЕКТОМ СВОЕЙ СОБСТВЕННОЙ ЖИЗНИ» (там же).

А изучены ли в полной мере механизмы формирования и становления такой субъектности? А ОСОЗНАЮТСЯ ЛИ ОНИ ПЕДАГОГАМИ? Это вопрос! Это проблема воспитания!

Видный советский и российский антрополог Г.Н.Матюшин указывает, что в археологии под культурой понимается любая деятельность человека, оставившая материальные следы. Любая «мыследеятельность», так сказать, в этом смысле всегда материальна  — она составляет современникам и оставляет потомкам некий «образ мира» в МЫШЛЕНИИ, СОЗНАНИИ И ПОВЕДЕНИИ.

Академик РАО, доктор психологических и доктор филологических наук А.А.Леонтьев утверждает категорически: «КУЛЬТУРА И ЕСТЬ ОБРАЗ МИРА И СПОСОБНОСТЬ ОРИЕНТИРОВАТЬСЯ В ЭТОМ МИРЕ, ЧТОБЫ В НЕМ ДЕЙСТВОВАТЬ И ЕГО ПЕРЕДЕЛЫВАТЬ» (А.А.Леонтьев,1998).

Еще раз убеждаемся, что марксистская категория ПРИСВОЕНИЯ (конечно, не в обывательском, а в подлинно философском смысле!) имеет для воспитания как общественного явления решающее значение. По Л.Д.Ясниковой (1996, 1997) , для ФАКТА личностного роста важно уметь выбирать, какие именно СПОСОБЫ ЖИТЬ следует присваивать (и, при том, не «расчеловечиться»).

Таким образом, культурно-поведенческий стереотип включает общественно-личностное мышление, знание и поведение, предполагая и реализуя установочно-нормирующую социальную функцию. А с каким морально-педагогическим знаком эта функция будет протекать, зависит от выбираемого обществом ПРЕИМУЩЕСТВЕННОГО (и имущественного — по игре слов) ВЕКТОРА НОРМАТИВНО-ЦЕННОСТНЫХ ОРИЕНТАЦИЙ.

История полна примерами перекосов таких векторов, подменой культурно-исторических смыслов, знаковых перестановок ценностей воспитания…

Значит культурный (культурно-поведенческий) стереотип действительно связан с личностным смыслом (отношением мотива действия и поведения к его цели) и личностным ростом. « Овладение культурой предполагает знание некоторого набора или системы фактов о мире, владение некоторой системой ориентиров и умений ,которые обязательны (в социально-психологическом смысле) для любого члена общества или социальной группы в сегодняшних условиях (мы в свое время обозначили этот «культурный минимум» термином культурный стереотип).Часть КУЛЬТУРНОГО СТЕРЕОТИПА стабильна… другая часть находится в постоянном изменении) (А.А.Леонтьев,1998).

Принцип ОПОРЫ НА КУЛЬТУРУ И КУЛЬТУРНЫЙ СТЕРЕОТИП (А.А.Леонтьев) может войти в методологию мультикультурного, вариативного, личностно-деятельностного образования.

Педагогически «размечая» то, что обозначено «воспитательным пространством», (д.п.н., акад. РАО Л.И.Новикова, д.п.н.Н.Л.Селиванова), этот принцип может и должен «работать» на формирование «образовательной траектории школы» и «образовательной траектории личности учащегося» (см. д.пс. н., акад. РАО И.А.Зимняя,1998).

Как и посредством чего проявляются и утверждаются в нашей жизни культурные стереотипы? Как они приобретают воспитательно-нормирующую функцию, «врастая» в глубинную, установочную мотивацию поведения? Как они закрепляются или преодолеваются ВОСПИТАНИЕМ?

Как держать ложку, как пользоваться ножом и вилкой, когда есть первое, второе, третье — это культурно-поведенческие стереотипы. Как и когда здороваться со старшими, как общаться с близкими людьми, с родней по матери и родней по отцу — это культурно-поведенческие стереотипы, СОВЕРШЕННО РАЗНЫЕ У РАЗНЫХ НАРОДНОСТЕЙ И КУЛЬТУР.

И ТАК ЧАСТО СОВЕРШЕННО НЕ ЗАМЕЧАЕМЫЕ ПЕДАГОГАМИ!

Как строить дома, как вести домашнее хозяйство, как и для чего, строить семью — это культурно-поведенческие стереотипы.

Рождение ребенка, его инициация-посвящение миру взрослых через крестины и иные обряды, обычаи, ритуалы, испытания, церемонии. Праздники, юбилеи. Похороны, поминки. Экзамены на «аттестат зрелости», «на чин». Бытовой этикет, отношение к женщине, особо- к матери. Торжественная присяга у знамени. Присяга в суде. Клятва Гиппократа. Клятва Гименея. Военный парад. Демонстрация (трудящихся — или «нетрудящихся»). Литургия, месса, намаз, камлание…Формула молитвы, символ веры. Кодекс чести. Отдание чести или салюта. Этикет рукопожатия. Ношение чадры. Нормы служебных отношений. Честь мундира. Боевой устав. «Дедовщина» как пример неуставных отношений. Вечно новый молодежный слэнг как стереотип подростковой и молодежной субкультуры. Отношение к телесным наказаниям (например, в школах России, в школах СССР, в школах Великобритании…) Стереотипы трудовой этики. Элементарные (может быть, поистине общечеловеческие — через ВСЕОБЩЕЕ, ОСОБЕННОЕ И ЕДИНИЧНОЕ) правила ОБЩЕЖИТИЯ.

Вот примеры нескончаемого перечня культурно- -поведенческих стереотипов! Что из него впитывается, перерабатывается, вбивается или присваивается именно как личностный рост? Какие мотивы и механизмы культурной адаптации воспринимаются и осваиваются педагогами в многонациональном пространстве мегаполиса?

А что конкретно и почему ускользает из воспитательных пространств учебных заведений, от внимания руководителей школ и рядовых педагогов-воспитателей? Может быть, находясь в позиции участника, педагогу трудно встать на позиции культурно-педагогической рефлексии?

Стереотип — это «когда всем известно»,что такое хорошо и что такое плохо».Так почему же педагог как бы не замечает, например, ФАКТИЧЕСКОЙ ЛЕГАЛИЗАЦИИ ДЕТСКОГО МАТА, ПОВАЛЬНОГО ПЕРЕХОДА ПОДРОСТКОВ НА ЯЗЫК ЛЕКСИКИ,ДО СИХ ПОР СЧИТАВШЕЙСЯ СОВЕРШЕННО НЕНОРМАТИВНОЙ, «НЕЦЕНЗУРНОЙ»? Это — тоже культурно-поведенческий стереотип? Да еще какой! «Ненормативно нормирующий» мышление, сознание и поведение -групповое и индивидуальное (как трудно порой ЛИЧНОСТИ не быть «белой вороной», да еще гордо нести по жизни приклеенное звание «ботаника!»).

Как сталось, что «субкультурный» уголовно-блатной жаргон НОРМИРУЕТСЯ КАК ФАКТ ЯЗЫКА, БЫТОВОЙ ПОВСЕДНЕВНОЙ РЕЧИ, СТЕРЕОТИПИЗИРУЕТСЯ?

Еще пример. С 1935 года в НАШЕМ метро НЕ КУРЯТ! Это негласный культурно-поведенческий стереотип, прочно вошедший в сознание и поведение уже целого ряда поколений наших советских и российских граждан (и граждан СНГ — минское, киевское и др. метро). А в Нью-Йоркской подземке -курят, и это их СПЕЦИФИЧЕСКИЙ культурно-поведенческий стереотип.

Перед педагогом встает вопрос — о ПРИЧИНАХ, НЕОБХОДИМОСТИ, ПРАВИЛАХ И ЭТИКЕТЕ ИНАКОВО-КУЛЬТУРНЫХ ПЕРЕНИМАНИЙ И ЗАИМСТВОВАНИЙ (вопрос с реформ Петра Первого и до торжества праздника Хеллоуин в некоторых школах Москвы и Питера). В метро не курят, зато граффити на стеклах вагонов уже вовсю режут…

Улыбаться — чтобы все зубы были видны, это стереотип, заказанный нормой сверхприбыли «Бленд-а-мед»ов и навязанный юному массовому потребителю в качестве ЭТАЛОНА…Вопль «уау» — (от американского, из США импортированного продукта — междометия «WOW!»)по всем поводам жизни (далеко позади в смысле отбора лексического минимума по критериям «мрак» и «жуть» — осталась «людоедка» Эллочка Щукина!) Стереотип — в сознании и поведении, на языке и в действии — «заниматься любовью»…Сохранение девственности — как нечто почти неприличное, удел не «продвинутой» и не «прикинутой», а — «галимы», то есть …дурёхи! Все, что «стопудово» — то «чумово». «Короче» — через каждое слово — прикинь! — самое частотное общеупотребительное, нормативно-вводное, обиходное словцо, обозначавшее падшую женщину в старославянском языке! В начале 21 века оно стало символом нашей «русскоязычной» молодежной речи. Сколько раз оно поминается в сутки в одном таком городе как Москва?

Ноги на стол, норма — сидеть на столах (не вставая) в присутствии учителя, жевать жвачку и приклеивать ее во всех мыслимых и немыслимых местах общественного пользования. Сидеть в общественном транспорте, широко расставив ноженьки и «расслабившись», взвизгивая от смеха типа «Бивис-Бадхед» и потягивая «из горла» бутылки пиво, пиво, пиво… И девочки туда же — и с матерщиной. Курящие, матерящиеся, пьющие и блюющие девочки? Это еще цветочки…

А вот и «ягодки»  — «сидеть на игле», «обкуриваться», «ширяться», «давить косяк», «поймать кайф» и прочие поведенческие матрицы-стереотипы субкультурно-антикультурного наркопрограммирования. В печальном и страшном активе измененного сознания и поведения — два-три миллиона молодых и совсем еще юных граждан Российской Федерации, встретивших новое тысячелетие с пеной белой смерти на посиневших губах. Продажа наркотиков — вторична. Первопричина — форма поведения.

Что и как в массовом подростково — молодежном сознании и поведении связано сейчас с такой серьезнейшей культурно-поведенческой мотивацией как стереотипы индивидуализма, личностного и корпоративного эгоизма, карьеризма, коллективизма, взаимодействия личного и общественного? Что вырастает из субкультур? КАК ИМЕННО КУЛЬТУРНО-ПОВЕДЕНЧЕСКИЕ СТЕРЕОТИПЫ, выступая МАРКЕРАМИ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ, ПРОГРАММИРУЮТ И ФОРМИРУЮТ ОБЩЕСТВЕННОЕ БЫТИЕ БУДУЩЕГО? Вот это уже — проблема проблем педагогики.

Что охватывается понятием долга и почему? Какие именно ритуалы (строй, знаки и символы, форма, атрибутика, музыка) привлекают внимание детских формальных и неформальных объединений в «перенасыщенной», социально-разнородной и противоречивой полиэтнической среде БОЛЬШОГО ГОРОДА? Что можно и должно взять в современное мультикультурное воспитание из опыта интернационального воспитания на традициях советского народа? Или «фигура умолчания» (или охального очернительства)  — это тоже своеобразный культурно-поведенческий стереотип?

Итак, размышляя РЕФЛЕКСИВНО о действительной проблеме личностного роста, мы не можем не выйти на ПРОБЛЕМУ ПЕДАГОГИЧЕСКОГО АНАЛИЗА ПРЕДМЕТНЫХ ФОРМ КУЛЬТУРНОГО (КУЛЬТУРНО-ПОВЕДЕНЧЕСКОГО) СТЕРЕОТИПА. Правила, обычаи, обряды, ритуалы, церемонии, уклад, стили жизни, мода, негласные неписаные нормы поведения, субкультурные образцы и представления о «правильной жизни»- в своей постоянной и переменной части формируют особое воспитательное пространство, которое либо помогает, либо вредит педагогу-практику.

Приглашая к размышлению, отметим, в заключение, красивое и емкое по смыслу определение, высказанное П.А.Флоренским:

«КУЛЬТУРА — ЭТО СРЕДА РАЗВИТИЯ ЛИЧНОСТИ».

Весь вопрос в том — КАКОЙ ИМЕННО ЛИЧНОСТИ?…

alternativy.ru

Стереотип это

Как часто мы оцениваем людей по их принадлежности к полу, считаем, что подростки не могут судить о жизни, а люди из разных культур все как один имеют определенные особенности?

При этом выясняется, что немец – не обязательно педант, блондинка может оказаться доктором наук, а семнадцатилетний юноша иногда имеет больше знаний, чем тридцатипятилетний мужчина. Только стереотипы от этого не исчезают, такова их природа – встретив исключение, человек его отметает, а подтверждения, наоборот, складирует, тем самым укрепляя стереотипное представление. Что такое стереотип и зачем нам столько предубеждений насчет разных групп людей?

Стереотипом в социальной психологии называют фиксированное, обобщенное убеждение о конкретной группе или классе людей, как правило, окрашенное эмоциями, хотя бывают и нейтральные. Значение слова «стереотип» в переводе с древнегреческого – «объемный отпечаток». Раньше слово использовали для обозначения монолитных печатных форм.

Существуют и другие варианты использования слова, сходные по первоначальному смыслу. По мысли Павлова и его последователей, динамический стереотип – сложная система условных и безусловных рефлексов, которая образуется благодаря воздействию повторяющегося комплекса раздражителей. А в психиатрии слово «стереотипия» означает отклоняющееся от нормы поведение при расстройствах интеллектуальной деятельности – это сложные или простые действия и фразы, которые бессмысленно повторяются.

История и основные моменты

Понятие стереотип, в том виде, в каком мы его теперь используем, ввел Липман в 1922 году. Именно с этого момента начинается история изучения в социальной психологии стереотипов современного общества. Сейчас почти все знают, какое стереотипы имеют значение и как сильно они распространены, но не все догадываются об их подспудном влиянии на людей.

Причины возникновения стереотипов лежат в социальном научении. Групповые нормы, взгляды близких, СМИ, анекдоты, рассказы, а иногда и реальный опыт находятся в основе их укоренения и развития. Нам сообщают много информации о мире, прежде чем мы получим возможность с ним сами познакомиться. Поэтому Липман утверждает, что мы сначала знаем, а потом наблюдаем.

Рекомендуем: Что такое предрассудки?

Функции стереотипов разнообразны. Вот некоторые из них, заслужившие особое внимание ученых:

Осуществлять контроль социального поведения (привычки, отношения с родителями, членами семьи, стариками и детьми, традиции, обычаи, вероисповедание и многое другое).
Оказывать помощь в идентификации себя с группой или отказе от принадлежности к какой-то группе.
Упрощать восприятие и мышление (экономия ресурсов).

Поведенческие стереотипы живучи, возникают спонтанно, и их крайне трудно искоренить. Даже результаты тестов на наличие предубеждений тех людей, которые, как они утверждают, не придерживаются стереотипов, показывают, что неосознанно они все же их разделяют.

На вопрос, какие бывают стереотипы, высказывались многие психологи. Почебут обращает внимание на следующие виды стереотипов: восприятия, толкования поведения и самого поведения. Можно также выделить расовые или этнонациональные, социально-статусные, ролевые, эстетические (к примеру, оценка личности по «красоте» человека), вербально-поведенческие, гендерные и возрастные стереотипы.

Недостатки

Стереотипы поведения и мышления стали одной из ведущих тем в социальной психологии. Ключевым недостатком стереотипов является игнорирование различий между конкретными людьми. На их основе может возникать дискриминация. По мнению Почебут, предубеждения и предрассудки – стереотипы ложной интерпретации поведения, а дискриминация – устойчивый стереотип поведения, основанный на предубеждениях и предрассудках.

Большинство стереотипов говорят о негативных чертах. Впрочем, есть примеры и положительных: о добродушии полных людей, об аккуратности и дисциплинированности военных и т. д.

Позитивная стереотипизация может быть ничуть не лучше отрицательной. Красивых людей многие воспринимают как добрых, приятных, умных, целеустремленных (по результатам исследования Миллера). Так же оценивают и их достижения, способности.

Рекомендуем: Что такое аутентичность?

Реан приводит пример эксперимента, в котором преподаватели должны были оценить студентов по личным делам. К одним делам прилагалась фотография симпатичного и серьезного молодого человека, к другим – юноши малопривлекательного и фатоватого того же возраста.

Соль была в том, что личное дело было всего одно. И в том, и в другом случае и у всех преподавателей. Но характеристики, которые были даны по личному делу, в корне отличались. Те преподаватели, что видели дело с симпатичным молодым человеком, оценивали студента позитивно; вторая фотография вела к негативным характеристикам.

Когда вы нанимаете кого-то на работу или говорите о профессиональных качествах коллеги, точно ли вы уверены, что не смотрите в первую очередь на внешность? Возможно, тот, кто воспринимается эталоном трудолюбия, симпатичный лентяй?

Дамоклов меч: угроза подтверждения предрассудков

Опасность стереотипов не ограничивается тем, что мы относимся к людям с предубеждением. Кроме этого они могут существенно вредить развитию личности и её самосознанию, добавлять к действиям человека тревожность и ожидание провала, в целом снижать производительность. Даже если человек не верит в то, что ему, как представителю конкретной группы, приписывает стереотипное мышление, он все равно испытывает влияние стереотипов, даже когда просто знает о них.

Последнее утверждение было доказано целым рядом экспериментов, после чего само явление стало называться «стереотипной угрозой». Стереотипная угроза – это феномен, отражающий влияние стереотипов на обучение и уровень достижений. Как же он действует?

Человек слышит или знает о том, что его воспринимают как представителя группы; если социальные убеждения относительно этой группы негативные, то человек начинает тревожиться, как бы своими действиями не подтвердить мнение общества. По результатам тестов у людей в состоянии угрозы подтверждения стереотипа увеличивается артериальное давление и частота сердечных сокращений, повышается уровень кортизола.

Рекомендуем: Расшифровка понятия: перцепция

К примеру, гендерные стереотипы указывают на то, что у женщин меньше способностей к математике, чем у мужчин. Если девушкам перед тем, как они сядут решать задачи, связанные с математикой или логикой, напомнить распространенные стереотипы о женщинах, они хуже справятся с задачами, чем те девушки, которых на эти мысли не наводили.

Этнические стереотипы оказывают такое же негативное влияние, что было доказано Стилом и Аронсом в 1995 году. Если при информировании о целях исследования темнокожим студентам сообщали, что оно направлено на измерение интеллекта, они справлялись с ним хуже, чем в случаях, когда просто решали задачу. Реан подчеркивает, что именно этнонациональные предубеждения чаще всего беспочвенны и вредны, они ничего не дают для понимания человека.

Негативные социальные стереотипы и их действие на производительность людей, которые подпадают под их влияние, активно исследуется. Так, исходя из результатов 2007 года, полученных Gupta и Bhawe, стереотипы о мужчинах и женщинах оказывали сильное влияние на женщин относительно предпринимательства. Когда предпринимательство было представлено в профессиях, считающихся нейтральными (подходящих и для мужчин, и для женщин), заинтересованность женщин возрастала.

Рекомендуем: Что значит: ригидность?

Стереотипы в обществе настолько распространены, что дети уже в первом классе знают свое место, как показало исследование, проведенное в 2008 году Desert, Preaux и Jund. Дети из семей с низким социально-экономическим статусом показывали разные результаты в тестах на измерение интеллектуальных способностей в зависимости от того, сообщали ли детям при инструктаже о том, что их будут оценивать. Напротив, результаты тестов детей из семей с высоким социальным статусом не зависели от содержания инструкций.

Последствия и борьба

Последствия переживания угрозы многочисленно подтверждены. Люди отказываются от тех областей деятельности, которые, согласно предрассудкам, им не подходят как представителям конкретных групп.

Каждый раз, переживая тревогу и получая в итоге низкие результаты, они отстраняются от этих видов деятельности. Более того, у людей, часто сталкивающихся с этим феноменом, возрастает вероятность депрессии.

Рекомендуем: Привычка — это

Как избавиться от стереотипов и их пагубного влияния? Поможет вдумчивое и открытое общение с другими людьми, хотя от укоренившихся предубеждений избавляться придется очень долго, постепенно: узнавая людей, получая опыт, не боясь его принимать, мы можем приблизиться к лучшему их пониманию, и стереотипы уже не понадобятся.

Есть несколько эффективных приемов, которые в совокупности понизят негативные последствия феномена угрозы стереотипа у человека:

Помочь человеку в переориентации внимания, идентификации с другой группой.
Не упоминать о стереотипах, убрать все возможные ссылки на них, атмосфера должна быть в целом нейтральной.
Отвлечь внимание. Для того чтобы негативные предубеждения меньше действовали на человека, можно включить его в деятельность, где он на время сможет о них не беспокоиться.
Рассказать о самом существовании «стереотипной угрозы».
Развенчивать стереотипы и предрассудки путем апелляции к научным источникам.
Приводить примеры, которые опровергают предрассудки (девушкам, сдающим математические тесты, демонстрируют женщин, добившихся больших успехов в математике), устранить деление на сугубо мужские и женские сферы деятельности.
Подчеркивать роль не групповых, а индивидуальных особенностей, необходимых для успеха в обсуждаемой деятельности. Особенно актуально это для учителей и воспитателей: гендерный стереотип часто приводит к отсутствию мотивации у девочек или мальчиков в сфере деятельности, которая маркирована в обществе сугубо как «мальчишечья» или «девчачья».
Объяснить, что каждая наша способность может быть развита больше, а всему, что мы пока не умеем и не знаем, можно научиться, тем самым повышая свои успехи в любой области деятельности.

Используя стереотипы, мы упрощаем социальный мир. Стереотипы мышления или привычки мыслить шаблонно приводят к тому, что мы не можем творчески подходить к действительности и воспринимаем лишь общие схемы, выискивая повод использовать стереотипную реакцию. Открытость новому, способность принять и осознать свою ошибку, не бояться столкновения с неизвестным – все это делает жизнь увлекательнее, а предубеждения слабее, и позволяет общаться с людьми, а не с нашими представлениями о них. Автор: Екатерина Волкова

Если вы любите давать советы и помогать другим женщинам, пройдите бесплатное обучение коучингу у Ирины Удиловой, освойте самую востребованную профессию и начните получать от 30-150 тысяч:

www.grc-eka.ru

Стереотип поведения — Википедия

wikipedia.green