Выбор конкретного случая поведения для анализа. Проблемный поведенческий анализ

Поведенческая формулировка проблемы

Хотя в некоторых случаях проблема, требующая разрешения, заключается в поведении окружения, а не пациента, задача терапии – сформулировать проблему с помощью описания некоторых аспектов чувств, мыслей или действий пациента либо терапевта. Например, если супруг пациентки применяет к ней физическое насилие, проблему можно сформулировать как неприятие ситуации пациенткой. Конечное решение может заключаться либо в разводе, либо в таких действиях, которые заставят супруга прекратить насилие или обеспечат контроль над поведением супруга со стороны других людей. Квалифицируя поведение пациентки, которое подразумевает отсутствие действий, направленных на расторжение супружеских отношений или изменение поведения супруга, как проблему, я вовсе не исключаю дисфункциональность, неадаптивность и отрицательное подкрепление со стороны окружения. Тем не менее, определяющая характеристика любой психотерапии взрослых, в том числе ДПТ, состоит в том, что главный акцент делается на поведении индивида в определенной ситуации, а не на ситуации как таковой.

Как я уже упоминала, пациент с ПРЛ часто предлагает решение проблемы (например «Я покончу с собой»), не будучи способным идентифицировать саму проблему. Пациент может представлять чрезвычайно болезненные эмоции или обсуждать случаи отрицательного подкрепления со стороны окружения, будучи не в состоянии обозначить такие события как проблемные ситуации, подлежащие изменению. В других случаях пациент описывает ситуацию или событие настолько расплывчато и неопределенно, что трудно вычленить в этом описании проблему как таковую. В любом случае терапевт должен объяснить пациенту, что первая задача – дать четкую поведенческую формулировку проблемы. Зачастую пациенты не хотят обсуждать проблемы в подобном ключе; в таких случаях терапевту следует еще и еще раз объяснить пациенту, как проявляется проблемное поведение. Однако, как уже упоминалось в главе 8, для терапевта очень важно не считать само собой разумеющимся, что проблема заключается в искажении ситуации пациентом, а не в отрицательном подкреплении со стороны самой ситуации.

Специфическое описание проблемы

Определение проблемы должно быть конкретным, а не общим. Описание проблемы как «постоянное чувство грусти» слишком общее. Сказать, что проблема заключается в «постоянной депрессии», будет более конкретным описанием, но все же недостаточным. Цель – точно и подробно описать то, что индивид подразумевает под словами «постоянная» и «депрессия». Таким образом, как только проблемный поведенческий паттерн определяется в общем, терапевт должен получить точное описание этого поведения с точки зрения его содержания (что именно делал пациент), частоты (со времени предыдущего сеанса) и интенсивности (т. е. силы или глубины поведения).

Ниже приводятся примерные вопросы для выяснения конкретных описаний: «Что именно вы имеете в виду?», «Сколько раз это происходило за прошедшую неделю?», «Как долго [сколько минут] сохранялось это чувство?», «В этот момент вы о чем-то думали? О чем именно?», «Насколько сильным было это чувство/желание, если оценивать его по 100-балльной шкале?» Хотя после нескольких поведенческих анализов в настолько подробном опросе может не быть необходимости, тем не менее терапевт должен быть очень внимательным, чтобы не расслабиться и не подумать, что все уже ясно, когда не все еще выяснено. Предположение того, что не является очевидным, – одна из самых распространенных ошибок, которую допускают люди при обучении поведенческому анализу.

Конкретные терапевтические стратегии для получения необходимой информации и формулировки проблемы включают такие стратегии валидации, как активное наблюдение, отражение, помощь пациенту в наблюдении и обозначении эмоций, чтение эмоций, вопросы множественного выбора относительно эмоций пациента, получение логически невыводимых и некритических описаний поведения, выяснение и отражение мыслей пациента, а также оценка фактов (подробнее об этом – в главе 8).

Валидация дистресса пациента

Очень трудно сосредоточиться на решении проблем, предварительно не приняв действительного существования проблемы. Как упоминалось в главе 8, пограничным и суицидальным индивидам зачастую очень трудно переживать и признавать наличие болезненных эмоций или потребность в помощи. Поэтому стратегии валидации должны подкрепляться всеми стратегиями оценки.

Проведение цепного анализа

Выбор конкретного случая поведения для анализа

Как только проблемное поведение выявлено, следующая задача – разработать подробное, поэтапное описание цепочки событий, которые привели к данному поведению и следуют за ним. На первом уровне решения проблем, в начале терапии, специалисту придется сочетать общий анализ паттернов проблемного поведения, их антецедентов и консеквентов с более подробным анализом конкретных случаев проблемного поведения. Это описывается в главе 14.

На втором уровне решения проблем цепной анализ обращается на любые случаи целевого поведения, которые имели место со времени предыдущего сеанса или происходят во время текущего сеанса. Очень важный момент при этом заключается в том, что хотя терапевт должен иметь представление о частоте проявлений данного поведения, цепной анализ требует выбора одного случая проблемного поведения. Важность этого условия невозможно переоценить. Сущность цепного анализа состоит в подробнейшем изучении конкретного примера определенного вида дисфункционального поведения. Бо́льшая доля терапевтической работы в ДПТ приходится на неустанный анализ конкретных случаев целевого поведения, при котором новая информация интегрируется с уже имеющейся, с целью описания паттернов и выяснения возможных новых поведенческих решений для текущих проблемных событий.

Для чего нужен такой акцент на подробной оценке отдельных случаев поведения? Это объясняется тем, что терапевт не полагается на способность пациента запоминать, анализировать, выбирать значимые антецеденты и консеквенты, а также синтезировать информацию, полученную при анализе различных эпизодов. Другими словами, терапевт не предполагает, что пациент приходит на терапию, вооруженный хорошими навыками поведенческого анализа. Если целевое поведение или проблемная ситуация имели место больше одного раза за истекшую неделю либо во время текущего сеанса проявляется несколько видов проблемного поведения, выбор одного из них для анализа определяется рядом факторов. Интенсивность поведения, его запоминание пациентом, роль поведения в возникновении других событий, предпочтения пациента – все это имеет большое значение. Если степень серьезности проблемы и ее приоритетность равнозначны, терапевт должен выбирать для анализа те виды поведения, которые имеют место во время сеанса, но не между сеансами. Спустя некоторое время, после нескольких курсов анализа, делается выборка примеров поведения, которая представляет весь класс событий.

На третьем уровне решения проблем, если нет подлежащих анализу приоритетных видов поведения или кризисных ситуаций, требующих непосредственного внимания, фокус анализа, как уже упоминалось, определяется пациентом.

Звенья цепи

С чего начинать? Поскольку неадаптивное поведение рассматривается как средство решения проблемы, хороший способ найти начало цепочки – спросить пациента о том, когда возникла проблема. Неадаптивное поведение для удобства анализа рассматривается как явление, имеющее начало, середину (рассматриваемое поведение) и конец. Мой опыт показывает, что пациент обычно может указать (хотя бы приблизительно), когда началось данное явление. Однако главное – вычленить в среде то событие, которое вызвало цепочку проблемного поведения пациента. Хотя зачастую события, обусловливающие поведение, плохо поддаются выявлению, устанавливать их необходимо. Общая задача – найти связи между поведением пациента и средовыми событиями, особенно теми, которые влияют на его поведение (это влияние может не осознаваться самим пациентом). Например, пациент может просто проснуться с чувством безнадежности и желанием наложить на себя руки, или пациент может быть не в состоянии выявить средовые факторы, которые вызвали беспокойство. Тем не менее терапевт должен получить удовлетворительное описание событий, совпадающих с началом проблемы, даже если эти события, на первый взгляд, не имеют отношения к поведению пациента. Вместо того чтобы спрашивать: «Что стало причиной этой проблемы?», терапевт должен формулировать вопрос следующим образом: «Что спровоцировало эту проблему?» или «Что происходило в момент возникновения проблемы?». Клиницисты, не имеющие достаточной подготовки в сфере поведенческой терапии, как и пациенты, могут столкнуться с искушением преждевременного прекращения этих поисков. Если же терапевт проявит настойчивость и терпение, со временем может выявиться паттерн событий, имеющих отношение к возникновению проблемы.

Восстановление звеньев. Самое главное здесь в том, что терапевт должен заниматься небольшими единицами поведения – образно говоря, отдельными звеньями цепочки. Многие терапевты, и в этом заключается распространенная проблема, предполагают, что видят связи между одной поведенческой реакцией и следующей, поэтому им не удается обнаружить многие звенья цепи, которые могут оказаться важными. Как только терапевт и пациент находят начало цепочки, специалист должен получить очень подробную информацию о том, что происходило вокруг и каким было поведение пациента в то время, которое соответствует началу проблемы. Под «поведением» пациента я подразумеваю действия, чувства (эмоции и ощущения), мысли (ожидания и допущения) и воображение.

Когда описано одно звено, следует спросить: «Что было после этого?» Необходимо описание поведенческих и средовых событий, соответствующих каждому звену цепочки. И пациент, и специалист зачастую могут испытывать желание перескочить через несколько звеньев. При восстановлении звеньев терапевт может задавать вопросы по модели «Как произошел переход от… к…?», например: «Как произошел переход от желания встретиться со мной к решению позвонить мне по телефону?» Когда мы с одной из моих пациенток анализировали ее суицидальную попытку, пациентка сказала мне, что прежде чем перейти к суицидальным действиям, она решила покончить с собой. Я спросила, что привело ее к такому решению. Пациентка ответила, что чувствовала – жизнь слишком невыносима, чтобы ее продолжать. С точки зрения пациентки, связь между чувством невыносимости жизни и решением покончить с собой была очевидной, но для меня такой очевидности не было. Мне казалось, что человек, жизнь которого стала слишком болезненной, может решить изменить свою жизнь. Или же человек может решить, что смерть еще ужаснее, чем самая тяжелая жизнь, и смириться со страданиями. Как выяснилось при опросе, пациентка фактически предположила, что после смерти она будет более счастлива, чем при жизни. Доказательство несостоятельности этого предположения стало одним из решений проблемы настойчивых суицидальных попыток.

Применяемая при этом стратегия – почти диаметральная противоположность таким стратегиям, как эмоциональная, поведенческая или когнитивная валидация, описанные в главе 8. Вместо того чтобы объяснять значение звеньев цепочки, терапевт должен играть роль наивного наблюдателя, ничего не понимающего и во всем сомневающегося. Это совсем не означает, что терапевт не может или не должен восстанавливать звенья цепочки самостоятельно, независимо от пациента. Это может быть необходимо, если пациент перескакивает через несколько звеньев цепочки (событий, мыслей, чувств). В такой ситуации терапевт должен поставить вопрос о возможной значимости определенного события, мысли или чувства как звена цепи.

При этом перед терапевтом стоит несколько задач. Во-первых, ему необходимо выявить события, которые могут автоматически вызывать неадаптивное поведение или служить побуждающими факторами. Эмоциональные реакции в особенности, но также и другие виды поведения, могут контролироваться прежде всего посредством их условнорефлекторных связей с событиями. Во-вторых, терапевт должен выявить поведенческий дефицит, который мог обусловить проблемные реакции. Если парасуицид – это «крик о помощи», вполне возможно, что альтернативное поведение поиска помощи недоступно пациенту. В-третьих, терапевту нужно вычленить события в окружении либо в первичных реакциях индивида (страхи, представления, несовместимые виды поведения), которые могли препятствовать более адекватному поведению. Наконец, терапевту необходимо получить общее представление о том, как пациент приходит к дисфункциональным реакциям, а также о возможных альтернативных путях, которые пациент мог бы выбрать.

На чем следует остановиться? Цепной анализ требует информации о событиях, которые привели к проблемному поведению (антецеденты), а также информации о последствиях поведения (консеквенты). Наиболее значимые последствия – те, которые могут воздействовать на проблемное поведение, поддерживая, укрепляя или усиливая его (подкрепляющие факторы). Сюда может относиться протекание предпочтительных событий, отсутствие или прекращение отрицательного подкрепления либо возможность выбора предпочтительного поведения. Подобным образом терапевту необходимо установить последствия, которые могут сыграть важную роль в ослаблении или устранении проблемного поведения.

Как и в отношении событий, предшествующих поведению, терапевт должен получить информацию о внешних (влиянии поведения на внешнее окружение или внешние отношения) и внутренних (эмоции, телесные ощущения, действия, образы, мысли, предположения и ожидания) событиях. Очень важно добыть информацию как о самих событиях, так и об их значении или привлекательности для пациента. Терапевту понадобятся определенные знания элементарных принципов подкрепления. Например, непосредственные результаты, по всей вероятности, окажут большее влияние на поведение, чем отдаленные во времени результаты. Периодическое подкрепление может быть мощным средством повышения сопротивляемости и устойчивости поведения. Наказание подавляет поведение, но если другая, потенциально подкрепляющая реакция недоступна, данное поведение после прекращения наказания обычно возобновляется.

Задача при этом – точно установить функцию поведения, или, другими словами, определить, какую проблему решает данное поведение. Самый важный момент, который при этом следует помнить, – пациент может не осознавать ни функции поведения, ни того, какие из многочисленных его последствий играют роль в поддержании поведения. Это относится к большинству видов поведения большинства людей; поведенческое научение происходит в основном неосознанно. (Или, с другой точки зрения, научение в основном имплицитно, а не эксплицитно.) В равной мере важно помнить о том, что говорить о поддержании поведения за счет последствий – совсем не то же самое, что говорить о действиях пациента «с целью» добиться таких последствий. Например, студенты могут повлиять на местоположение преподавателя в аудитории или на содержание его лекции, просто улыбаясь и кивая всякий раз, когда преподаватель приближается к выбранному месту или говорит на определенную тему. Однако означает ли это, что преподаватель изменяет свое поведение, чтобы добиться улыбок и одобрительных кивков от своих студентов? Компьютер можно запрограммировать таким образом, чтобы его «поведение» менялось в зависимости от последствий, но значит ли это, что компьютер действует, чтобы добиться определенных последствий? Однако именно приписываемый пациентам мотив действий «с целью» часто подрывает готовность пациентов к анализу влияния последствий на их поведение – прежде всего потому, что мотив «с целью» часто высосан из пальца, не соответствует действительному опыту пациента и имеет отрицательное значение. Объяснение этих моментов – очень важная часть терапии (я вернусь к этому позже, при обсуждении дидактических стратегий).

Рекомендуемые страницы:

lektsia.com

Выбор конкретного случая поведения для анализа

ТОП 10:

Звенья цепи

infopedia.su

Взгляд на аутизм: АВА и поведенческий анализ сенсорных потребностей. ~ Аутизм | АВА

Доктор Карл Сандберг, Ph.D., BCBA-D . Исполнительный Директор / Президент Центра ВАСА (Behavior Analysis Center for Autism). Неоднократно меня просили провести консультацию для терапевтической команды или пересмотреть программу, подготовленную для работы с детьми с аутизмом и другими нарушениями развития. В ходе таких консультаций мне часто приходилось слышать следующие утверждения: «Мы не занимаемся АВА» или «Мы не верим в АВА».

В такие моменты я понимаю, что должен провести некоторое обучение, но мне нужно действовать осторожно, поскольку я нахожусь в рядах «неверующих». Я должен удержаться от соблазна и не вставлять саркастические комментарии вроде «Вы имеете в виду, что Вы не верите в поведенческий анализ?» или «То есть Вы не считаете, что у любого поведения есть причина, и что будет полезным разобраться в тех переменных, которые ведут к этому поведению?». Я говорю себе, что не имеет значения, верите вы в поведенческий анализ или нет. Принципы, которые управляют поведением (например, усиление, ослабление, гашение, формирование и др.), работают для всех нас и всегда. Они повсеместны. Разве вы не хотите понять взаимосвязь между определенными событиями и поведением вашего ребенка? Не хочется ли вам попробовать разобраться в переменных, которые влияют на то, что ваш ребенок не разговаривает, не обучается различению предметов или ответам на простейшие вопросы?

Я не говорю ничего из этого, потому что знаю, что все дело в обычном недопонимании того, что такое АВА. АВА - это просто аббревиатура, сокращение от слов «Прикладной Анализ Поведения». Поведенческий анализ – это наука о человеческом поведении. Отцом поведенческого анализа считается Б.Ф. Скиннер. Скиннер продемонстрировал, что наше физическое и социальное окружение первоначально определяет то, чему мы обучаемся. Конечно же, свою роль играют и психология, и генетика, устанавливая побуждающий потенциал или накладывая ограничения для окружающей среды. Например, если вы очень невысокого роста, возможно, что вы никогда не сможете хорошо играть в баскетбол, несмотря на усиленные тренировки. Тем не менее, вы можете стать профессиональным гимнастом. Однако удастся ли вам стать успешным гимнастом, в основном, зависит от внешних факторов окружающей среды.

Зачастую путаница возникает в связи со сложившимся неправильным представлением о том, что АВА является синонимом словосочетания «обучение отдельными блоками», и что под АВА понимается усаживание ребенка за стол на 40 часов в неделю для занятий с бесконечным повторением материала, что в результате превращает детей в роботов. Теперь я уже действительно считаю, что это возможно, и я знаю, что иногда это происходит (мне приходилось видеть это), но это определенно не то, что я называю АВА.

На самом же деле, обучение, которое мы реализуем, основывается на принципах прикладного анализа поведения. Если вы действительно понимаете поведенческий анализ, тогда вы сможете разобраться и в истинных причинах человеческого поведения. Если вы примените эти знания для понимания аутичных детей и подростков, которые не могут общаться, а также сумеете использовать инструменты, разработанные при помощи анализа поведения (которые также называют «модификацией/изменением поведения»), в таком случае вы добьетесь больших успехов в обучении аутичных детей навыкам общения.

Таким образом, когда я сталкиваюсь с утверждением «Мы не верим в АВА», я просто задаю собеседнику несколько следующих вопросов:

• Считаете ли вы, что важно проводить тщательный анализ речи и дефицита академических навыков у ребенка (VB-MAPP против стандартного балла за тест на соответствие возрастному развитию)• Думаете ли вы, что важно провести функциональный анализ проблемного поведения?• Считаете ли вы, что для того, чтобы обучить навыкам, важно разбивать их на управляемые шаги, а также это важно делать с целью обучения базовым и необходимым начальным навыкам?• Как вы думаете, важно ли настроиться на мотивацию учащегося, а также использовать все то, что делает для него процесс обучения интересным и занимательным?• Считаете ли вы, что прямое обучение крайне необходимо в том случае, если ребенок не способен обучаться в групповой среде?• Как вы считаете, важно ли обеспечивать ребенка значимыми возможностями для обучения в течение дня? То есть, согласитесь ли вы с тем, что 2000 возможностей для обучения в день – это лучше, чем 150?• Считаете ли вы, что важно обучать ребенка таким образом, чтобы содействовать обобщению и избегать формирования механических реакций?• Согласны ли вы, что такие процедуры, как усиление, формирование, разбивание поведения на цепочки, предоставление подсказок и постепенное их устранение, являются очень важными?• Соглашаетесь ли вы с тем, что успех ребенка во многом непосредственно связан с навыками того человека или той группы людей, которая ведет работу с этим ребенком?

Большинство людей, которые говорят, что они не занимаются АВА, согласятся с этими утверждениями. Однако меня также беспокоит и то, что многие люди, заявляющие о том, что они «занимаются АВА», не делают ничего из вышеперечисленного (и вероятнее всего, что как раз их работу и наблюдали те мои собеседники, которые говорят, что они «НЕ верят в АВА»).Поведенческий анализ тесным образом был связан с аутизмом совершенно недавно. Я еще помню наклейки на автомобильных бамперах, которые гласили: «Лучшая жизнь через бихевиоризм». Возвращаясь в те дни, могу сказать, что диагноз аутизм устанавливался примерно 1 ребенку из 10 000 детей. Однако в 2012 году уровень заболеваемости аутизмом поднялся. Согласно оценкам Центра по Контролю Заболеваний, расстройством аутистического спектра страдает каждый 1 ребенок из 88. Что на сегодняшний день придает анализу поведения еще большее значение.

Некоторые люди считают, что поведенческие аналитики являются «противниками» сенсорики. Что они выступают против работы с аутичными детьми и детьми с другими расстройствами развития при помощи сенсорных диет, массажей, глубокого давления, прыжков на трамплинах и т.п. Тем не менее, это не совсем так, и мне хотелось бы уточнить этот вопрос. Каждый из нас, а в особенности дети, имеет высокую мотивацию к получению сенсорных ощущений, сенсорных вариаций, к движению и к давлению. Замечали ли вы когда-нибудь, что вы постукиваете карандашом, ощупываете большие пальцы рук, грызете ногти или лопаете пузырчатую пленку (мое любимое занятие)? Если да, то можете ли вы сказать, что у вас есть «особые сенсорные потребности» или проблемы с сенсорикой? Падаете ли вы на пол в истерике, деретесь ли вы и кричите, когда стоматолог говорит, что вам необходимо сделать рентгеновский снимок? Когда нужно снять сдавливающий жилет? Или когда в пачке с печеньем вам не попадается стикер с Крогером? Надеюсь, что нет.

Тем не менее, нередко встречаются индивидуумы с аутизмом, нежелательное поведение которых можно прекратить, одев на них сдавливающий жилет или дав им любимого печенья. В обоих случаях речь идет о чем-либо, отсутствующем в мгновенной окружающей среде этого человека. Хорошая истерика с большой вероятностью приведет к получению подобных стимулов. К тому же, в обоих случаях такое поведение, скорее всего, уменьшится немедленно после получения жилета или печенья. Это свидетельствует о том, что данные стимулы функционируют в качестве поощрения, а проблемное поведение выступает в качестве манд-реакции (просьбы). Так почему же в отношении первого случая (истерика с целью получения сенсорного жилета) зачастую принято считать, что такая ситуация возникает, поскольку ребенок обладает особыми «сенсорными потребностями»? Хотя во втором случае (истерика с целью получения печенья) вряд ли скажут, что у ребенка есть особые «пищевые потребности». Деятельность, оказывающая стимулирующее воздействие на сенсорику и органы чувств, может носить разнообразные поведенческие функции, такие как усиление или мотивационные операции (МО). Прыжки на батуте, скорее всего, будут повторяться в связи с их усиливающими характеристиками – это веселое занятие. Отсюда следует вопрос: «Я прыгаю на батуте, потому что я должен прыгать на батуте, или потому что это весело?». В любом случае, я буду делать все возможное для того, чтобы получить возможность попрыгать на батуте (то есть, речь идет о поощряющей ценности). Опять же, поведение, которое проявляет ребенок, зависит от опыта усиления и ослабления, вербального репертуара, социальных последствий (например, эффективность поведения), а также, возможно, от уровня депривации или силы МО. То есть, если я прыгал на батуте продолжительное время, у меня может быть более низкая мотивация к тому, чтобы продолжать прыгать, и я с меньшей вероятностью буду проявлять те поведения, которые приводят к получению доступа к прыжкам на батуте.

Я согласен с тем, что есть дети/взрослые с аутизмом, которые обладают крайними реакциями на сенсорную стимуляцию (например, громкие звуки, яркий свет), и которые являются сверхчувствительными к текстурам или определенным тканям/одежде (например, к этикеткам сзади на футболках). Эти дети/взрослые обучаются проявлению поведения, которое уменьшает аверсивные характеристики подобной стимуляции. Однако также существуют люди и без аутизма, которые тоже являются восприимчивыми к стимулам подобного рода.

Есть люди, которые испытывают крайний дискомфорт, попадая в ситуации, которые большинство из нас посчитает типичными. Эти люди (без аутизма) будут демонстрировать поведение, которое облегчает тревогу, например, поведение избегания (выход из ситуации), поведение уклонения (уклонение от ситуации в целом) или поведение, несовместимое с проблемным (техники релаксации). Во всех случаях, как правило, задействуется сложный репертуар навыков. Взрослый человек (не имеющий аутизма) вряд ли станет бегать по комнате и кричать, или же проявлять агрессию при возникновении некомфортной ситуации. Большинство из нас обладают сложным вербальным репертуаром, который позволяет нам компенсировать такие ситуации более социально-приемлемым образом. Многие люди с аутизмом не обладают соответствующим репертуаром навыков, позволяющим им использовать социально-приемлемые методы снижения тревоги или дискомфорта. Однако с годами у них формируется множество других социально-неприемлемых форм поведения, которые являются абсолютно эффективными для устранения аверсивной стимуляции. Если человек находится в комнате, в которой музыка играет слишком громко, он выйдет из комнаты или попросит о том, чтобы музыку выключили. Если это невозможно, человек вынужден будет перетерпеть эту ситуацию. Он уяснил, что если устроить истерику, то за этим последуют негативные в социальном смысле последствия. Но что если:

1. Человек не владеет речью для того, чтобы попросить выключить музыку?2. Человек не знает, что он может выйти из комнаты, или не знает, как об этом попросить, или его принуждают там остаться?3. Человек не переживал те же социальные последствия, которые переживают в подобных ситуациях большинство людей? То есть, ему безразлично, как он выглядит со стороны. На самом деле, человек не знает, каким образом истерика повлияет в будущем на его социальный авторитет в глазах сверстников (хотя этот пункт является спорным вопросом в случае, если человеку это безразлично).

Если бы все так и было, человек, вероятнее всего, устроил бы истерику, если бы это привело к тому, что музыку выключат, или его уведут из этой комнаты.

А теперь предположим, что такой человек обладает всеми необходимыми навыками и всегда может найти выход из ситуации, приводящей к стрессу или сенсорной перегрузке; или же он способен перетерпеть такую ситуацию из-за социальных обусловлений, которые формировались на протяжении всей его жизни. В таком случае, есть вероятность, что никто не будет полагать, что у такого человека есть сенсорные проблемы, а также реализовывать сенсорные диеты или сенсорную интеграционную терапию. Тем не менее, о человеке с аутизмом, который может испытывать настолько же сильный дискомфорт, и который избегает аверсивных ситуаций единственным известным ему способом, принято говорить, что у него «есть сенсорные проблемы».

Я не предполагаю, что у аутичных людей нет сенсорных проблем. Я просто хочу сказать, что во многих случаях, возможно, существует другое объяснение проблемам поведения. Я считаю, что такие альтернативные возможные варианты необходимо тщательно анализировать. Я часто задумываюсь о том, что некоторые люди, возможно, продуцируют истерики и эмоциональные взрывы потому, что ситуация является для них невыносимой, а истерика представляет собой надежное и безошибочное решение. Социальные обусловления бывают разными. Дети с аутизмом, которые не понимают социальных обусловленных последовательностей, действуют исключительно исходя из соображений «здесь и сейчас».Я работал и обучался в сфере АВА на протяжении тридцати лет, и значительная часть моей работы была связана с оказанием помощи детям с аутизмом и связанными с ним нарушениями развития.

Когда в 2009 году был организован центр ВАСА (Behavior Analysis Center for Autism), нашей миссией было признано создание оптимальной обучающей среды для наших клиентов, а также поддержка нашего персонала при помощи интенсивных подготовительных программ и постоянного обучения с целью обеспечения высококачественных услуг нашим клиентам. В настоящее время у нас есть четыре центра ВАСА в Индиане, в Фишерс, Зайонсвилле и Элькхарте.

В центрах ВАСА мы работаем для того, чтобы обеспечить широкий круг аутичных детей и молодых взрослых услугами непревзойденного качества, которые реализуются положительным образом и в такой среде, в которой заботятся о каждом из наших клиентов. Нашей целью является предоставление терапевтических услуг таким детям и молодым взрослым для того, чтобы повысить качество их жизни. Терапия основывается на результатах новейших исследований опытных экспертов и ученых в области анализа поведения: обучение речи, навыкам самопомощи, социальным, академическим, профессиональным навыкам.

Источник: http://www.difflearn.com/product/carl-sundberg/expert-articles

autism-aba.blogspot.com

12. Проблемный анализ

Анализ кейса представляет собой процесс решения значительного числа частных задач, что и предполагает постоянное присутствие в этом процессе генерации идей.

Остановимся на характеристике основных видов анализа, которые получили наиболее широкое распространение в жизни и оказывают существенное воздействие на развитие кейс-метода.

Проблемный анализ основывается на понятии «проблема». Под общественной проблемой понимается форма существования и выражения противоречия между назревшей необходимостью определенных общественных действий и недостаточными еще условиями её реализации. По сути дела проблемный анализ предполагает осознание сущности, специфики той или иной проблемы и путей её разрешения.

Технология проблемного анализа предполагает аналитическую работу с классификацией проблем по следующим направлениям:

1. Определение формулировки проблемы, как неудовлетворенной общественной потребности.

2. Пространственно-временная констатация проблемы, которая предполагает определение пространственных и временных границ проблемы.

3. Выяснение типа, характера проблемы, её основных системных характеристик (структуры, функций и т.д.).

4. Выявление закономерностей развития проблемы, её последствий.

5. Диагностика принципиальной разрешимости проблемы.

6. Определение ресурсов, которые необходимы для разрешения проблемы.

7. Выработка организационно-управленческих технологий разрешения проблемы.

8. Разрешение проблемы.

14. Анализ макроокружения организации

Макроокружение создает общие условия нахождения организации во внешней среде. В большинстве случаев макроокружение не имеет специфического характера, применительного к отдельно взятой организации. Хотя степень влияния состояния макроокружения на различные организации различна, что связано с различиями как в сферах деятельности, так и с внутренним потенциалом организаций.

Экономическая компонента

Изучение экономической компоненты макроокружения позволяет понять то, как формируются и распределяются ресурсы. Совершенно очевидно, что это является жизненно важным для организации, так как доступ к ресурсам очень сильно определяет состояние входа в организацию. Изучение экономики предполагает анализ ряда показателей: величины валового национального продукта, темпов инфляции, уровня безработицы, процентной ставки, производительности труда, норм налогообложения, платежного баланса, норм накопления и т.п. При изучении экономической компоненты важно обращать внимание на такие факторы, как общий уровень экономического развития, добываемые природные ресурсы, климат, тип и уровень развитости конкурентных отношений, структура населения, уровень образованности рабочей силы и величина заработной платы.

Для стратегического управления при изучении перечисленных показателей и факторов представляют интерес не значения показателей как таковые, а в первую очередь то, какие возможности для ведения бизнеса это дает. Также в сферу интереса стратегического управления входит и вскрытие потенциальных угроз для фирмы, Которые заключены в отдельных составляющих экономической компоненты. Очень часто бывает так, что возможности и угрозы идут в жесткой связке. Например, низкая цена рабочей силы, с одной стороны, может привести к снижению издержек. Но, с другой стороны, она таит в себе угрозу снижения качества труда.

Анализ экономической компоненты ни в коем случае не должен сводиться к анализу отдельных ее составляющих. Он должен быть направлен на комплексную оценку ее состояния. В первую очередь, это фиксация уровня риска, степень напряженности конкуренции и уровень деловой привлекательности.

Правовая компонента

Анализ правового регулирования, предполагающий изучение законов и других нормативных актов, устанавливающих правовые нормы и рамки отношений, дает организации возможность определить для себя допустимые границы действий во взаимоотношениях с другими субъектами права и приемлемые методы отстаивания своих интересов. Изучение правового регулирования не должно сводиться только к изучению содержания правовых актов. Важно обращать внимание на такие аспекты правовой среды, как действенность правовой системы, сложившиеся традиции в этой области и процессуальная сторона практической реализации законодательства.

При изучении правовой компоненты макроокружения стратегическое управление интересует степень правовой защищенности, динамизм правовой среды, уровень общественного контроля за деятельностью правовой системы общества. Очень важными являются выяснение степени обязательности действия правовых норм, а также того, распространяется ли их действие на все организации или же существуют исключения из правил, и, наконец, уяснение того, насколько неотвратимо применение санкций к организации в случае нарушения ею правовых норм.

studfiles.net

Поведенческая формулировка проблемы

ТОП 10:

Специфическое описание проблемы

Валидация дистресса пациента

Проведение цепного анализа

Выбор конкретного случая поведения для анализа

Звенья цепи

infopedia.su

Функциональный анализ проблемы

Затем терапевт проводит функциональный анализ проблемы, пытаясь определить специфические ситуационные и личностные переменные, которые поддерживают дезадаптивные мысли, чувства и поведение. Акцент на переменных, поддерживающих проблему в настоящий момент, не означает игнорирование истории пациента. Однако прошлый опыт важен только в той степени, в какой он все еще активен в возникновении настоящего дисстресса.

Психический стресс – несоответствие между нагрузкой и актуально мобилизованными ресурсами, как правило, сопровождаемое такими эмоциями, как страх, гнев, удрученность.

Дисстресс – отрицательное влияние стресса на психическую активность, вплоть до ее полной дезорганизации.

В поведенчески ориентированном интервью терапевт редко задает пациенту вопрос “почему”, например, “почему вы испытываете страх в толпе?”. Более полезны для идентификации личностных и ситуационных переменных, поддерживающих в настоящем проблемы пациента, вопросы, начинающиеся со слов “как”, “когда”, “где” и “что”. Терапевт полагается главным образом на самоотчеты пациентов, в частности в оценке мыслей, фантазий и чувств. Такие самоотчеты являются более надежными предсказателями поведения, чем суждения клиницистов или результаты личностных тестов.

4.3 “Показ” проблемы, ролевая игра, диагностический самоконтроль, наблюдение за пациентом, психологическое тестирование

Один из методов оценки реакций пациентов в специфических ситуациях — символическое воссоздание пациентом проблематичной жизненной ситуации. Вместо того чтобы пациенты просто рассказали о событии, терапевт просит их представить эти события так, как если бы они происходили в настоящий момент. Когда пациенты вызывают ситуацию в воображении, их просят вербализовать любые мысли, которые приходят на ум — это особенно полезный способ открытия специфических мыслей, связанных со специфическими событиями.

Другой способ оценки реакций пациента в специфических ситуациях — ролевая игра. Пациента просят проиграть ситуацию, а не описывать или воображать ее. Этот метод особенно хорош для оценки межличностных проблем. При этом терапевт принимает роль человека, с которым связаны проблемы пациента. С помощью ролевой игры терапевт получает образец проблемного поведения, хотя и полученный в несколько искусственных условиях. Если терапевт оценивает супружескую пару, то он просит обоих партнеров обсудить выбранные трудные вопросы. Это дает терапевту возможность непосредственно наблюдать и оценивать их межличностную компетентность и способность решать конфликт.

Одним из важных способов поведенческой оценки является самоконтроль.

Самоконтроль – осознание и оценка субъектом собственных действий, психических процессов и состояний.

Пациенты ведут ежедневные детальные записи специфических событий или психологических реакций. Пациентам с избыточным весом, например, предлагают контролировать ежедневное потребление калорий, оценивать усилия по осуществлению запланированной физической деятельности, отмечать условия, при которых они лишний раз перекусывают или переедают, и т. д. Таким способом выявляются поведенческие стереотипы, имеющие отношение к проблемам пациентов.

Наиболее ценным методом оценки открытого поведения является наблюдение за поведением пациента в естественных условиях. С этой целью поведенческими терапевтами разработаны специальные процедуры, предназначенные для прямого измерения поведения. Эти процедуры наиболее часто используются с детьми в школах и дома или с госпитализированными пациентами в клиниках. Родители, учителя, воспитатели, обслуживающий персонал получают инструктаж по наблюдению за поведением. После того как они приобретают навыки по наблюдению за поведением, их обучают проводить поведенческий анализ проблемы и затем инструктируют, как изменить свое собственное поведение, чтобы модифицировать проблемное поведение пациента.

Наконец, поведенческие терапевты используют психологическое тестирование. Причем они не пользуются стандартизированными психодиагностическими тестами, основанными на теории личностных черт. Тесты, подобные MMPI, могут быть полезны для получения общей картины личности пациента, но они не дают информации, необходимой для функционального анализа поведения или для выработки стратегии терапевтического вмешательства. Проективные тесты отвергаются, поскольку, во-первых, они основаны на психодинамической теории, а во-вторых, не доказана их валидность. Поведенческие терапевты используют следующие вопросники:

1. Вопросник страха Маркса и Мэтьюса (Marks and Mathews Fear Questionnaire, 1979).

2. Депрессивная шкала Бека (Beck Depression Inventory, 1979).

3. Вопросник Ратуса для оценки утвердительного поведения (Rathus Questionnaire, 1973).

4. Шкала супружеской адаптации Лока и Уоллиса (Lock and Wallace invantory of marital adjustment).

Эти оценочные средства недостаточны для проведения функционального анализа проблемы, но полезны для суждения об интенсивности проблемы и оценки эффективности поведенческой терапии.

Дата добавления: 2015-07-11; просмотров: 126 | Нарушение авторских прав

Читайте в этой же книге: ЮНИТА 1 | ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ ПСИХОТЕРАПИИ | Бихевиоризм как психологическая парадигма | Классическое обусловливание | Оперантное обусловливание | Социальное научение | ОБЩИЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ | Модель научения в бихевиоральной терапии | Объективный метод диагностики расстройств поведения | Коррективный опыт как цель активного лечебного научения. Цели поведенческой терапии |mybiblioteka.su - 2015-2018 год. (0.007 сек.)

mybiblioteka.su

Анализ поведения (behavior analysis) - это... Что такое Анализ поведения (behavior analysis)?

А. п. представляет собой комплексный (многосторонний) подход к изучению поведения, впервые предложенный Б. Ф. Скиннером и развитый его последователями. Его цель — дать концептуально единое описание и объяснение всего спектра поведения, от наиболее простых его форм у животных в условиях строго контролируемых лабораторных исслед. до сложных форм поведения людей в повседневной жизни. Широта А. п. иллюстрируется работами самого Скиннера, к-рые варьируют от лабораторных эксперим. исслед. элементарных процессов поведения крыс и голубей до внелабораторных исслед. вербального поведения людей и филос. и соц. проблем глобального характера. По широте охватываемого круга явлений А. п. резко контрастирует с характерным для совр. психологии способом теоретизирования, к-рое чаще всего принимает форму ограниченных теорий — т. н. миниатюрных теорий, — предназначенных для обобщения информ. из сравнительно узко определяемых областей (напр., классическое обусловливание, память или речь).

А. п. характеризуется рядом др. особенностей, к-рые отличают его от альтернативных подходов. В их числе — приверженность селекционистскому подходу к сложности, исключительная опора на эксперим. анализ как источник принципов для понимания поведения, фокус на поведении индивидуумов (а не групп) как на собственном предмете психологии и существенный интерес к применению науки для улучшения условий челов. существования.

Селекционистский подход к сложности

Этот подход к объяснению сложности ведет начало с попыток Ч. Дарвина объяснить развитие сложных и разнообразных форм жизни как рез-т повторяющегося действия сравнительно простых процессов, суть к-рых выражена в принципе естественного отбора. Применительно к А. п. сложность — в данном случае сложность поведения — возникает как кумулятивный эффект отбора посредством действия разных видов подкрепления. Так, если голодная крыса нажимает на рычаг и вслед за этим появляется пища, эта крыса будет в дальнейшем с большей вероятностью нажимать на него, когда она снова увидит этот рычаг. Подобным образом, если какой-то чел. разговаривает с др. и этот др. внимательно его слушает и одобрительно кивает в ответ, говорящий с большей вероятностью продолжит беседу. В первом случае роль подкрепления для нажатия рычага выполняет пища, во втором — внимательное и одобрительное слушание собеседника.

Т. зр., что сложное поведение возникает в рез-те кумулятивного действия отбора на основе подкрепления, к-рое постепенно изменяет средовое (ситуативное) управление поведением, является строгой аналогией взгляду Дарвина на то, что сложная структура возникает в рез-те кумулятивного действия естественного отбора. Тем самым А. п. придерживается позиции, к-рую можно было бы назвать восходящим подходом; в соответствии с ним сложность возникает как следствие кумулятивного действия процессов более низкого уровня, гл. обр. на основе отбора через подкрепление. Этот подход к анализу источников сложного поведения отличается от большинства психол. теорий, рассматривающих сложность как выражение действия принципов более высокого порядка, что можно было бы назвать нисходящим подходом. Для аналитика поведения связывание порядка поведения с действием некоего идеального набора правил, или принципов более высокого порядка, означает совершение той же самой ошибки, к-рую делали современники Дарвина, приписывая орг-цию видов некоему идеальному проекту или плану, отражающему определенные законы мироздания, а не кумулятивные эффекты естественного отбора.

Анализ и интерпретация

А. п. — не единственный подход в психологии, к-рый пытается рассматривать сложное поведение как продукт развития процессов более низкого уровня. Напр., существующий в рамках когн. психол. подход, известный под названием параллелльно-распределенная обработка информ., тж пытается понять сложное поведение как рез-т более простых процессов. Различие между А. п. и др. восходящими подходами состоит в том, что в А. п. процессы более низкого уровня идентифицируются посредством эксперим. анализа. При эксперим. анализе наблюдения осуществляются в условиях, предполагающих, что все переменные, функцией к-рых является поведение, должны варьироваться и/или измеряться экспериментатором. Хотя эксперим. анализ не может быть реализован в своем идеальном виде, условия наблюдения должны быть, по возможности, максимально приближены к этому идеалу, с тем чтобы надлежащие связи между переменными у отдельного организма наблюдались с высокой степенью точности. Т. о., при рассмотрении сложного поведения как продукта более простых процессов (напр., тех, к-рые регулируются принципом подкрепления) в расчет могут приниматься лишь те процессы, к-рые опираются непосредственно на независимый эксперим. анализ. Это отличает его от др. восходящих подходов в психологии, в к-рых процессы более низкого уровня выводятся логическим путем из сложного поведения. Так, когнитивные психологи могут выводить «процессы и структуры кратковременной памяти» из исслед. воспроизведения по памяти вербальных реакций.

Аналитик поведения, подобно большинству психологов, тж обращается к ненаблюдаемым процессам в рассмотрении сложного поведения. Однако эти ненаблюдаемые процессы соответствуют лишь тем характеристикам, к-рые были установлены в ходе независимого эксперим. анализа. Эти характеристики не выводятся логическим путем из самого этого сложного поведения.

Поскольку условия, при к-рых наблюдаются сложные феномены, редко в полной мере отвечают требованиям эксперим. анализа, для аналитика поведения понимание сложных феноменов обычно относится не к области эксперим. анализа, а к сфере научной интерпретации. Для объяснения сложных феноменов научная интерпретация использует принципы, к-рые непосредственно опираются на эксперим. анализ. Если сложные феномены могут возникать в рез-те кумулятивного действия более простых процессов, тогда эти процессы могут использоваться для объяснения сложных феноменов. Эта ситуация во многом сходна с ситуацией в эволюционной биологии, где происхождение конкретного вида получает свое объяснение, если процессы естественного отбора могли привести к возникновению этого вида. Т. о., цель научной интерпретации в понимании сложных феноменов — будь это сложное поведение в психологии или сложная структура в эволюционной биологии — состоит в том, чтобы продемонстрировать достаточность продолжительного действия процессов более низкого уровня для возникновения наблюдаемой сложности.

Индивидуум как предмет изучения

Поскольку сложное поведение является рез-том кумулятивного эффекта процессов более низкого уровня — таких как отбор на основе подкрепления — и поскольку эти процессы у различных индивидуумов разворачиваются в различной последовательности, в фокусе А. п. находится индивидуальный организм. Конкретнее: поскольку отбор через подкрепление воздействует на совокупность реакций отдельного организма, эксперим. анализ должен направляться на раскрытие закономерностей в поведении индивидуума.

Прикладной анализ поведения

Во мн. др. теорет. подходах в эксперим. психологии между наукой и ее практ. приложением нередко возникают затруднения и даже несоответствия. Затруднения гл. обр. связаны с тем, что мн. приложения рассматриваются лабораторными исследователями как недостаточно «научные». Несоответствия возникают обычно из-за того, что большая часть эксперим. психологии опирается на усредненные данные, полученные на случайных выборках испытуемых, в то время как приложения преим. направлены на анализ индивидуальных случаев. Для аналитика поведения применение фундаментальных принципов — разновидность научной интерпретации. Такое применение служит главным средством оценивания продуктивности процессов более низкого уровня, выявляемых в ходе эксперим. анализа. Кроме того, поскольку эксперим. анализ опирается на интенсивное изучение поведения индивидуальных организмов, последующее применение этих принципов к индивидуальным случаям является естественным расширением фундаментальных исслед. Процессы более низкого уровня, выявленные в ходе эксперим. анализа, с успехом применялись во мн. областях челов. функционирования, включая образование, поведенческие расстройства, недостаточную специфическую обучаемость, управление бизнесом и гос. политику.

См. также Модификация поведения, Классическое обусловливание, Когнитивная сложность, Оперантное поведение

Дж. Донахью

dic.academic.ru